Моцарт в джунглях

Оркестр Манхэттенской школы был куда хуже того, в котором я играла в Школе искусств Северной Каролины. Мне нужно было набираться опыта – к счастью, хорошие гобоисты были нарасхват. Их не хватало даже в соседнем Колумбийском университете, куда меня тоже взяли в один из студенческих оркестров. Вскоре я уже не только регулярно играла с ними, но и выступала с концертом для гобоя и скрипки Баха вместе со скрипачом Ральфом Моррисоном, который вообще-то учился литературе, но уже имел место в одном из оркестров на Бродвее и собирался играть в камерном оркестре Лос-Анджелеса.

Музыканты из Колумбийского университета много веселились и общались друг с другом. За ужинами в вест-сайдских квартирах говорили об истории, политике, культуре и литературе. Студенты Манхэттенской школы по сравнению с ними выглядели бледно, потому что не думали ни о чем, кроме музыки. Конечно, новые симпатичные мужчины меня обрадовали. Когда мы с соседкой дали отпор настройщику, соврав, что мы лесбиянки, он пустил о нас слух по всей школе. С тех пор все твердо уверились, что мы пара, и мальчики напрочь перестали мной интересоваться.