Мотылёк

Девочка в бело-голубом платьице барахталась в воде. Течение медленно относило ее от берега. Ее несло точно к тому месту, где было кладбище узников; пока до него еще было далеко. Багры беспрерывно стреляли и, должно быть, задели акул, поскольку вода рядом с девочкой кипела и бурлила.

– Не стреляйте! – закричал я и прыгнул в воду.

Подхваченный течением, я стал быстро приближаться к девочке. Что есть мочи я бил ногами, чтобы отпугнуть акул. Девочка все еще держалась на плаву, благодаря вздувшемуся, как парус, платьицу.

До нее оставалось каких-то тридцать-сорок метров, когда с Руаяля подоспела лодка. Оттуда заметили, что происходит. Лодка подобрала девочку перед самым моим носом. Ее вытащили из воды, а я завыл от ярости и досады, не обращая никакого внимания на акул. Меня тоже втянули в лодку. Я рисковал своей жизнью впустую.

Я так думал, по крайней мере, сначала. Но спустя месяц доктор Жермен Гибер добился в качестве награды отмены приговора, и я «по состоянию здоровья» был выпущен из тюрьмы одиночного заключения.

Тетрадь восьмая Снова на Руаяле

Буйволы

И вот я снова просто чудом оказался на Руаяле как обычный заключенный, отбывающий обычное заключение. Мне суждено было провести восемь лет в камере-одиночке, но я пытался спасти девочку, и этот поступок вернул меня на Руаяль через девятнадцать месяцев.

Со мной мои друзья: Дега, все еще главный бухгалтер; Гальгани – письмоносец; Карбоньери, полностью оправданный по делу о несостоявшемся побеге; и Гранде, и столяр Бурсе, и санитар Шаталь, и свояки-«колясочники» Нарик и Кенье; и Матюрет, мой партнер по первому побегу, – он все еще на Руаяле и работает в должности помощника дежурного санитара.

Корсиканские разбойники тоже все в сборе: Эссари, Вичиоли, Чезари, Разори, Фоско, Мокье и Шапар, который подвел под гильотину главаря по делу о марсельской бирже по кличке Коготь. В общем, представлены все «звезды» судебной хроники с 1927 по 1935 год.

Марсино, убивший Дюфрена, умер на прошлой неделе от полного физического истощения. Акулы полакомились особым блюдом из лучшего парижского эксперта по драгоценным камням.

Барр'a, по кличке Артистка, в прошлом чемпион Лиможа по теннису и миллионер, сейчас заведует лабораторией и аптекой в больнице. Он сидит за убийство одного шофера и его мальчика, который в свою очередь ходил в любовниках у Барра. Наш доктор, большой любитель острой шутки, говорит по этому поводу, что из-за права первой ночи можно заработать чахотку на островах.

Одним словом, мое появление на Руаяле было как гром среди ясного неба. В субботу утром я снова вошел в свой корпус, где обитали осужденные за тяжкие преступления. Почти все были на месте, и все без исключения приветствовали меня самым дружеским образом. Даже часовщик, не разговаривающий ни с кем с того памятного утра, когда его чуть не гильотинировали по ошибке, подошел ко мне и громко поздоровался.

– Как дела, братья? Порядок?

– Да, Папи. Добро пожаловать.

– Давай на свое место, – сказал Гранде. – С тех пор как тебя увели, его никто не занимал.

– Спасибо всем. Какие новости?

– Есть одна хорошая новость.

– Какая?

– Вчера вечером убили араба, который донес на тебя. Это произошло в коридоре рядом с блоком, где размещаются зэки с хорошим поведением. Ты помнишь араба, который залезал на пальму и следил за тобой? Кто-то, должно быть из твоих друзей, побеспокоился о тебе, чтобы ты больше не встречался с ним и не нажил себе новых неприятностей.

– Мне хотелось бы поблагодарить этого человека.

– Он когда-нибудь сам скажет. Араба обнаружили во время переклички с ножом в сердце. Никто ничего не видел и не слышал.

– Так-то лучше. А как игра?

– Прекрасно. Твое место так и ждет тебя.

– Хорошо.

Итак, начнем все сначала. Жизнь продолжается. Я снова только лишь заключенный, приговоренный к пожизненному сроку. Кто знает, как и когда закончится эта история.

– Папи, мы все страшно переживали за тебя, когда услышали, что тебя приговорили к восьми годам одиночки, – продолжал Гранде. – Думаю, на островах не найдется ни одного человека, кто отказался бы помочь тебе, даже невзирая на риск. Слава богу, ты опять с нами.

Вошел араб-тюремщик:

– Вас вызывает комендант.

Я пошел за ним. Несколько багров в караульном помещении очень любезно поговорили со мной, и я последовал дальше за арабом. А вот и сам комендант Пруйе.

– Порядок, Папийон?

– Да, месье комендант.

– Рад за вас, что получили прощение. Вы проявили храбрость, когда пытались спасти дочку моего коллеги.

– Спасибо.

– Поработай пока на буйволах, а потом вернешься на должность золотаря и получишь разрешение заниматься рыбалкой.

– Если я вас не слишком скомпрометирую, это было бы прекрасно.

– Это моя забота. Бывший заведующий строительными мастерскими больше здесь не служит. А я сам через три недели отбываю во Францию. Завтра приступай к работе.

– Не знаю, как и благодарить вас, месье комендант.

– Может, тем, что потерпишь хоть месяц с новым побегом? – сказал комендант и рассмеялся.