Мотылек

   Его Высокопреосвященство отдал приказ схватить всех, кто принимал участие в чудовищном ритуале, но по возможности сохранить им жизнь. Благодаря неожиданному появлению гвардейцы выиграли несколько минут, прежде чем сектанты схватились за шпаги, и началась настоящая бойня.

   Вокруг раздавался звон оружия, крики, стоны, кровь лилась рекой. Среди кошмарного безумия, прямо в самой гуще схватки, отчаянно бился человек в чёрной маске. Его шпага мелькала в воздухе, отражая удары противников. Он ловко уклонялся от обманных выпадов и за короткое время ранил нескольких сектантов, когда на него вдруг напали со спины. Человек в маске успел увернуться от рокового удара, но острый кончик шпаги рассёк кожу на его руке и оцарапал правый бок. Раненый дуэлянт отпрыгнул в сторону, подобно гибкой кошке, и проткнул противника одним точным ударом. Двое сектантов сменили поверженного, вынуждая человека в маске отступить в угол часовни. Он запнулся, зацепившись ногой за чьё-то тело, и упал, быстро откатываясь в сторону. С удивительным проворством уклонился от удара кинжалом, нацеленного выколоть его глаз, вскочил на ноги, оглушил одного из нападавших рукояткой шпаги и ранил второго противника точно в грудь.

   Кровопролитная драка закончилась неожиданно, когда того, кто верховодил чёрной мессой, закололи прямо у алтаря. В рядах сектантов началась паника, и гвардейцы бросились ловить и связывать пытавшихся сбежать людей, вытаскивая обездвиженных «покровителей» на улицу.

   Человек в чёрной маске покинул часовню последним. Переступая через тела поверженных и оглушённых противников, он подошёл к распростёртой на алтаре девушке, закутал её в серый плащ и поднял на руки. Порыв ветра из открытой двери ворвался внутрь и загасил все свечи, погружая старую часовню во мрак...

   Я вздрогнула во сне и резко проснулась.

   — Бумаги я уничтожил, — коснулся слуха тихий голос Джаральда, — взамен дал слово сохранить все произошедшее втайне. С остальным разберутся слуги архиепископа.

   — А что с той девушкой дальше стало?

   — Она — собственность ордена. Сошлют в другой монастырь и забудут.

   — Вас не узнали?

   — Я был в маске. Тот, кто видел моё имя на бумагах, уже покинул этот свет.

   — С божьей помощью все закончилось благополучно. Раны поди сильно болят?

   — Это царапины.

   Замка мы достигли уже затемно. Джаральд протянул руки, снял меня с лошади и повёл за собой. Я шла медленно, а когда приблизились к самым дверям, в испуге затормозила, крепко сжимая руку отчима. Граф обернулся, я покачала головой, знаками пытаясь выразить своё нежелание входить в дом. Хотела дать ему понять, что боюсь не самого замка, а мачехи. Он задумчиво посмотрел на меня и ответил:

   — Я со всем разберусь, Рози.

   Мы вошли в главный холл, освещённый свечами, нас встретили ночной слуга и дворецкий. Мой испуганный взор мгновенно приковала женская фигура, застывшая на площадке широкой лестницы.

   — Ты вернулась, Розалинда? — спросила мачеха. Катрин владела собой просто превосходно.

   Я снова замерла, а граф вышел вперёд и отвесил жене поклон.

   — Не спится, дорогая? Я забрал милую девочку домой, ей не понравилось в монастыре.

   — Как странно, — задумчиво протянула мачеха, — а ведь ты так хотела принять постриг.