Мотылёк над жемчужным пламенем

– Боже, Витя, ну как так? – Варя рассматривала мои кулаки и с трудом сдерживала слезы. – У нас и так куча проблем, а ты еще драку устроил!

– У меня, – сухо поправил я, уставившись вдаль. – У меня куча проблем, Варя, не у тебя. И хватит меня лапать, – психанув, я выдернул руку.

Этот жест заставил ее напрячься.

– Что с тобой? Почему ты такой взвинченный? Я хотела рассказать тебе, что… – Не надо, – перебил я. – Это мне нужно тебе кое-что сказать… В глазах Вари промелькнул страх.

– Знаю, я говорил это миллион раз, но, – тяжелый вздох, – это последняя наша встреча.

– Витя, послушай…

– Нет это ты послушай. Больше мы не увидимся, ты поняла меня?

– Нет! – вскрикнула она. – Зачем ты так говоришь?! Мне все равно на мнение окружающих! Мне плевать, что там думают мои родители! Мы справимся! Почему ты снова опускаешь руки?! Зачем обижаешь меня? У нас практически получилось, а ты хочешь разрушить? – ее голос осип. Глаза намокли. Губы задрожали.

Я взял ее заплаканное лицо окровавленными руками. Говорить было тяжело. Горький ком застрял в горле, чему я был сильно удивлен. Не думал, что был способен плакать.

– Дорогой мой человечек, – прошептал я, улыбаясь. – Глупый, глупый человечек… ничего у тебя не получилось. Все и так разрушено.

– Нет, нет! – она вцепилась пальцами в мою футболку. Лицо бедняжки исказилось. Ей было больно, как и мне. – Не говори так, Витя! Ты походу пьян, вот и несешь всякую ерунду…

Я горько усмехнулся.

– Присмотрись, Тарасова. Смотри мне в глаза и спроси – пьян ли я?

– Замолчи! Не хочу даже слышать!

– Смотри! – встряхнул я ее. – Думаешь это алкоголь так на меня подействовал?! Или мне произнести это вслух, чтобы ты наконец поняла?!

– Нет!

– Я под наркотой, дура!

Варя опешила. Она услышала. Проглотила правду.

– Заткнись! – мне прилетела хорошая пощечина. Девчонка в неверии закачала головой. Ее мир рухнул благодаря мне. Она накрыла рот ладонью и постепенно отступала. – Что ты наделал, Витя? Что ты наделал? Как ты мог?

Опустив голову, я наблюдал как вода из глаз падает на траву. Непривычность сразу же отдала резью в веках. Я ненавидел себя. Проклинал. Даже не знаю, сколько простоял так, но когда поднял голову, то Варя уже исчезла.

«Что ты надел, Витя? – билось в голове. – Что наделал?».

Глава#23. Варя

Лежать в наполненной горячей водой ванне – тепло и уютно. Особенно в одежде. Особенно когда ожоги на коже волнуют тебя меньше, чем язвочка на сердце. Хотя какая там язвочка? Скорее гематома. Боль нарастающая, сводящая с ума, она не давала сделать полноценный вдох. По собственной воле я стала заложником обстоятельств, которые перевернули мою жизнь. И не единожды. После знакомства с Витей я будто бы преодолеваю трамплин за трамплином, бьюсь о перекладины, падаю и снова повторяя забег. Упрямо. Самоотверженно. Глупо. Он – моя отрава. Мое наркотическое опьянение. Мой ревматический порог. Патология сердца. Невозможная любовь, которую следует забыть, но забыть невозможно.

– Варя, ты еще долго? – спрашивает мама, нервно подергивая ручку.

Мне сложно пошевелить губами. Я не хочу отвечать. Какой смысл она вкладывает в этот вопрос? Долго ли я еще буду существом умершим при жизни? Не знаю. Скорее всего мне понадобиться несколько месяцев, а может и годы, чтобы снова соединить все кусочки разорванной души. Долго ли я еще буду испытывать чувства к Звягину? Это навсегда, я уверена. Когда-нибудь они поутихнут, будут не так значительны, но никогда не исчезнут. Долго ли я еще буду лежать в ванне, наполняя ее своими слезами? Ох, нет. Мне нужно немного времени. Еще чуть-чуть, пожалуйста.

***

Бессонная ночь. Я сдалась. Безмолвно кричу в подушку, вонзаюсь зубами в наволочку, плачу и задаюсь одним вопросом – почему? Почему он так поступил со мной? За что?

***

В школу я хожу на автомате, переписываю задание с доски, номера параграфов, а придя домой пытаюсь рассекретить неразборчивые ребусы, что записала в дневник. Все без толку. Во время диктантов, контрольных и самостоятельных чувствую себя максимально беспомощной – как только карандаш касается листа, все мои мысли улетучиваются. Голова становится пустой. Пальцы деревенеют. И без того плохие оценки стали просто отвратительными. В итоге, экзамены я завалила. Нужно отдать должное Марии Анатольевне, она здорово похлопотала и мне дали второй шанс. Пересдача прошла не лучше, но уставшие, измученные учителя, скрипя сердцем поставили мне средний бал. В отличие от меня они мечтали уйти на каникулы. Я же мечтала о полной изоляции, где меня никто не потревожит. ***

Иногда размазанная по тарелке каша напоминает мне мою жизнь. Такая же серая, пресная, невкусная. Кусок в горло не лезет.