Мозаика Парсифаля

Многочисленные пересекающиеся ряды янтарных огней, обозначающие взлетно-посадочные полосы, разбегались в разные стороны. Лучи прожекторов плясали в воздухе и упирались в низкую облачность. Одни самолеты уходили туда, в ночное небо, на дежурство или в тренировочный полет, другие вываливались из-под облаков на залитое морем света летное поле. База ВВС Эндрюс представляла собой огромный, хорошо охраняемый город. Здесь расположился штаб Главного командования военно-воздушных сил США, сфера деятельности которого охватывала весь земной шар. Для многих тысяч обитателей этого города не существовало различий между днем и ночью. Время у этих людей определялось расписанием дежурств и служебных заданий. Компьютерные сети исправно обрабатывали и поставляли бесконечный поток информации, которую анализировали специалисты, принимающие решения, напрямую затрагивающие деятельность НОРАД, ДЬЮИ[72] и Командования стратегической авиацией. База, расположенная между Потомаком и Чесапикским заливом, занимала всего четыре с половиной тысячи акров территории, но предметом ее интересов был весь земной шар, а главной задачей – оборона Североамериканского континента.

Геликоптер корпуса морской пехоты получил разрешение занять нижний эшелон и совершить посадку на площадке к северу от главного поля. Луч прожектора захватил его примерно в четверти мили от места посадки. Радар, радиомаяк и острый взгляд пилота подводили машину к месту, где можно было начать вертикальный спуск. Наряду с инструкциями пилоту на борт вертолета поступила радиограмма для Пятого стерильного. В ней сообщалось, что Хейвелока будет ожидать джип, который доставит его к южному сектору. На этой же машине он потом сможет вернуться к вертолету.

Хейвелок выпрыгнул из люка на землю. Ночная сырость воздуха была более заметна под вечер от постепенно замедлявшего вращение несущего винта. Отбегая в сторону, он поднял воротник пальто и даже пожалел об отсутствии шляпы. Правда, тут же Майкл вспомнил, что у него до недавнего времени был единственный головной убор – черная вязаная шапочка, но и ту он потерял где-то на острове Пул.

– Сэр! Сэр! – услышал Майкл крик слева от себя из-за хвостовой части вертолета. Его звал водитель джипа; машина, расположенная позади двух слепящих фонарей, была едва различима.

Хейвелок подбежал к автомобилю. Сержант в знак вежливости попытался привстать из-за руля, но Майкл, положив руку на раму ветрового стекла, бросил:

– Оставьте, сержант. Я вас сразу не заметил.

Он поднялся в джип и устроился на переднем сиденье.

– Я получил соответствующие инструкции, – ответил представитель младшего командного состава военно-воздушных сил. – Мне было приказано по возможности оставаться незамеченным.

– Почему?

– Спросите человека, который отдал приказ, сэр. Мне показалось, что он очень заботится о безопасности. Поскольку я сегодня имею дело с людьми без имен, то я предпочитаю не задавать лишних вопросов.

Джип рванул с места. Ярдов через пятьдесят они оказались на узкой асфальтированной дорожке. Водитель повернул налево и сильнее надавил на акселератор. Дорога шла вдоль всего огромного поля. Они ехали мимо освещенных зданий и гигантских темных ангаров с редкими проблесками огней; время от времени во тьме вспыхивали фары автомобилей. Военно-воздушная база Эндрюс жила своей обычной жизнью. Встречный ветер в открытой кабине пронизывал Майкла до самых костей.

– Мне плевать, даже если этот человек назовется крошкой Бо Бипом, – произнес Майкл, чтобы завязать беседу. – Лишь бы в том месте, куда мы направляемся, было тепло.

Сержант краем глаза взглянул на Майкла и ответил:

– Сожалею, сэр, но этот человек решил по-другому. Он распорядился, чтобы я доставил вас к южному сектору периметра и высадил вас на взлетно-посадочной полосе. Совершенно точно, сэр. На полосе.