Мозаика Парсифаля

— Я сказал, что вы мне звонили и специально интересовались, упомянул ли я на сегодняшнем совещании о Медицинском центре Рандолфа. Когда вы узнали, что я сообщил об этом всем присутствующим, мне показалось, что вы испытали облегчение.

— Как он отреагировал?

— Мне показалось, он немного смешался. Он бросил нечто вроде «понятно», а потом спросил, объяснили ли вы, почему вас это интересует.

— Интересует — что?

— Медицинский... Да что с вами происходит, черт возьми?!

— Что вы сказали?

— Сказал, что мне известно, что вы с этим как-то связаны, хотя я не в курсе подробностей.

— Что он ответил?

— Кажется, ничего... О да. Он поинтересовался, достигнут ли какой-нибудь прогресс в отношении человека из военно-морского госпиталя в Бетесде?

— До завтрашнего утра ничего не должно было произойти. И он прекрасно знал об этом.

— Что? Господин президент, у меня нет времени пускаться в объяснения, и вам нельзя терять ни секунды. Успел ли Пирс проникнуть в ту комнату-сейф?

— Не знаю.

— Остановите его! Он — тот самый «крот»!

— Вы сошли с ума!

— Черт бы вас побрал, Беркуист! Потом вы можете меня расстрелять, но сейчас слушайте меня! У него фотоаппараты, о которых вы не подозреваете! В перстне, часах, запонках! Дайте приказ остановить его! Арестовать! И немедленно раздеть, потому что у него может быть ампула с ядом! Я не могу отдать такой приказ, но вы можете! Обязаны! Немедленно!

— Не кладите трубку, — произнес президент Соединенных Штатов. — Может, мне еще придется вас расстрелять.

Хейвелок поднялся из кресла просто потому, что оставаться в неподвижности не было сил. В глазах потемнело. Нужно встряхнуться, прийти в себя. Он посмотрел на Дженну, и по выражению ее лица понял, что она переживает не меньше.

— Пирс раскрыл меня. Я раскрыл его, а он — меня.

— Он попался.

— Я мог убить его на Коста-Брава. Я хотел убить его, но не прислушался к тому, что подсказывало мне сердце. Почему я не убил его тогда!

— Хватит прошлого. Ты поймал его. Мы все-таки успели. Майкл шагнул от стола, пытаясь избавиться от мрачных видений.

— Я никогда не молился, — прошептал он. — Я не верю в Бога. Но сейчас я молюсь — не знаю кому.

Зазвонил телефон. Майкл прыгнул к трубке.

— Да?

— Он ушел. Потребовал, чтобы патрульный катер доставил его назад в Саванну.

— Побывал ли он в той комнате?

— Нет.

— Слава Богу!

— Но он достал нечто иное, — еле слышно проговорил президент.

— Что же?

— Полную историю болезни Мэттиаса. Там сказано обо всем.

Глава 37

Полиция прочесала все улицы Саванны, патрульные машины оцепили аэропорт, автобусную станцию и железнодорожный вокзал. Были проверены все городские конторы по прокату автомобилей, все дороги — как федерального, так и местного значения — заблокированы вплоть до Огасты на севере, до Сент-Мэрис на юге, до Месона и Валдосты на западе. Приметы человека были переданы по радио во все подразделения полиции, находящиеся в подчинении муниципалитетов, графств и штата. Весь персонал получил необходимую информацию и соответствующий приказ, исходящий из самого «верха»: «Найти его. Обнаружить человека с седой прядью в волосах. При обнаружении действовать с исключительной осторожностью и с оружием наготове. При любом подозрительном или неожиданном движении — стрелять. Стрелять на поражение».

Охота на этого человека была беспрецедентна по количеству участников и интенсивности. Федеральное правительство заверило власти штата, городов и поселков в том, что принимает все расходы на свой счет. Свободные от дежурств полицейские были вызваны на службу. Вся полицейская техника, даже поставленная на мелкий ремонт, выводилась из гаражей и отправлялась на патрулирование улиц. Даже личные автомобили полицейских, снабженные для этой цели мигалками, сновали по проселочным дорогам. Пешеходов и автомобилистов останавливали повсеместно и при малейшем намеке на внешнее сходство вежливо просили снять шляпу, если таковая имелась. Яркие лучи полицейских фонарей шарили по лицам и шевелюрам в поисках поспешно или небрежно закрашенной светлой пряди, бегущей ото лба к затылку. Отели, мотели и самые захудалые постоялые дворы были тщательно проверены, все регистрационные документы просмотрены в поисках поздних визитеров. Все находящиеся на местах служащие гостиниц были допрошены, при этом допрашивающие были специально предупреждены о возможности сознательных попыток ввести их в заблуждение. Не избежали вторжения и те фермерские дома, в которых допоздна горел свет. В них входили со всей наивозможной вежливостью, естественно, но при этом полицейские допускали, что хозяева могут оказаться заложниками, что здесь, в скрытом от их глаз помещении, ребенок или женщина находятся в руках человека с седой прядью. Обыскивались жилые комнаты, амбары и силосные башни. Ни одно слово не принималось на веру.