Мозаика Парсифаля

Наступило утро, и тысячи усталых поисковиков, изумленных и возмущенных беспомощным поведением правительства, выплеснули в донесениях гнев и разочарование. Полицейские были возмущены тем, что им не дали ни фотографии, ни портрета разыскиваемого. Имя, которое им сообщили — «мистер Смит», — явно не соответствовало истине. Состояние тревоги все еще сохранялось, однако стадия «блицкрига» в поисках, видимо, завершилась, и профессионалы хорошо понимали это. Человеку с седой прядью удалось выскользнуть из раскинутой сети. Теперь он мог оказаться блондином, лысым или седовласым. Он мог хромать, ходить с палочкой или на костылях. Он мог переодеться в полицейский или армейский мундир. Одним словом, полностью измениться по сравнению с выданной «ориентировкой».

Газеты, которые в своих утренних выпусках поместили обширные материалы о странной широкомасштабной облаве, неожиданно отозвали всех своих репортеров. Их владельцев и редакторов посетили уважаемые люди из правительственного аппарата, которые заявляли, что не посвящены в суть событий, но тем не менее не имеют оснований не доверять своему начальству, которое просило газетчиков «умерить тон» и «спустить все на тормозах». В дневных выпусках вопросу розыска было отведено всего несколько строк, а в вечерних газетах о нем и вовсе не упоминалось.

Странные вещи произошли на телефонной станции, номера абонентов которой начинались с цифр 0-7742... Она прекратила работу с полуночи, а к восьми утра, когда связь столь же внезапно и безо всяких объяснений восстановилась, в здании компании «Вояжер эмпориум» появились «ремонтники». Последние четко выполняли указание прослушивать и записывать поступающие звонки, а также немедленно передавать в Пятый стерильный все разговоры продолжительностью менее пятнадцати секунд. Таких коротких бесед оказалось очень мало.

Все международные аэропорты кишели федеральными агентами с портативными рентгеновскими аппаратами, которые просвечивали портфели и ручную кладь пассажиров в поисках металлического контейнера толщиной в два дюйма с цифровым замком на крышке. Это действие строилось, исходя из двух фундаментальных предположений: во-первых, драгоценный груз не может быть отправлен багажом, и, во-вторых, досье должно остаться в своем оригинальном хранилище для доказательства его подлинности в случае необходимости. Но на тот случай, если досье было извлечено из контейнера, каждая подозрительная тень подвергалась тщательному обследованию. К половине двенадцатого утра было открыто и обыскано более 2700 атташе-кейсов по всем аэропортам — от нью-йоркского аэропорта Кеннеди до Атланты и Майами.

— Весьма вам признателен, — проговорил в телефон Майкл, стараясь, несмотря на бессонную ночь, чтобы голос звучал бодро. Он положил трубку и посмотрел на Дженну, разливающую по чашкам кофе. — Они ничего не понимают, а я не могу им ничего объяснить. Пирс ни за что не позвонит по телефону «Орфан-96», если не будет уверен, что не сможет уложиться в одну-две фразы и в несколько секунд. Он знает, что я разместил у «Вояжеров» людей и аппаратуру.

— Ты сделал все, что мог, — сказала Дженна, ставя чашку на стол. — Аэропорты перекрыты...

— Для него это не имеет значения. Во-первых, он не станет рисковать и, во-вторых, просто не хочет покидать страну. Ему нужно то же, что и мне. Ему нужен Парсифаль... А что касается истории болезни... Маленький одномоторный самолет пересекает мексиканскую границу, рыбачья лодка встречает другую между Флоридой и Кубой или между Галвестоном и Матаморосом — и подробный отчет о болезни Мэттиаса — на пути в Москву, в руки убийц из Военной. И мы ничего не можем поделать.

— Граница с Мексикой патрулируется, пограничная охрана удвоена. Все причалы и стоянки лодок по атлантическому побережью и в Мексиканском заливе находятся под наблюдением, за всеми лодками следят. Их останавливают, если курс вызывает подозрение. Ты сам настаивал на всех этих предосторожностях, и президент выдал соответствующее распоряжение.

— Граница очень протяженная, а береговая линия чересчур длинная.

— Отдохни, Михаил. Нельзя нормально работать, если ты так устал. Помнишь? Это одно из твоих собственных правил.

— Одно из правил?.. — Хейвелок помассировал виски кончиками пальцев. — Да, одно из правил. Часть общих правил.

— Ложись на кушетку и закрой глаза. Я буду отвечать на звонки. Позову тебя, если возникнет необходимость. Я немного поспала, а ты так и не сомкнул глаз.

— Когда же ты успела? — недоверчиво взглянул на нее Майкл.

— Я отдохнула перед рассветом. Ты в это время разговаривал со своей береговой охраной.

— Охрана вовсе не моя, — ворчливо произнес Майкл, заставляя себя подняться. — Пожалуй, я прилягу... На несколько минут. Это же часть моих правил. — Он обошел вокруг письменного стола, затем остановился и обвел взглядом элегантный кабинет, с разбросанными повсюду бумагами, блокнотами и папками. — Господи! До чего же я ненавижу эту комнату!.. Спасибо за кофе.