Мозг Брока. О науке, космосе и человеке

В какой-то подобный момент его прервали нетерпеливые репортеры, не привыкшие к тонкостям науки, выкрикнув что-то вроде: «Все это скука смертная, дайте нам настоящие факты! Насколько плотные облака, на какой высоте они расположены и из чего состоят?» Каплан ответил совершенно правильно, что эксперимент с инфракрасным радиометром не был рассчитан на то, чтобы дать ответ на такие вопросы, и действительно не дал. Но затем он сказал что-то вроде: «Я скажу вам, что я думаю». Он поведал свою точку зрения, что парниковый эффект, при котором атмосфера прозрачна для видимого солнечного света, но непроницаема для инфракрасного излучения с поверхности, и из-за которого поверхность Венеры должна оставаться горячей, может не действовать на Венере, потому что компоненты атмосферы, видимо, прозрачны на длине волны около 3,5 мкм. Если бы в атмосфере Венеры существовало некое вещество, поглощающее излучение на этой длине волны, окно прозрачности было бы перекрыто, парниковый эффект сохранился бы, и это объясняло бы высокую температуру поверхности. Он предположил, что углеводороды были бы отличными парниковыми молекулами.

Предупреждения Каплана остались незамеченными прессой, и на следующий день во многих американских газетах можно было найти заголовки «“Маринер-2” обнаружил углеводородные облака на Венере». Тем временем несколько публицистов из Лаборатории реактивного движения находились в процессе написания популярного доклада о миссии, с тех пор названного «Маринер: миссия к Венере». Представьте, как кто-нибудь из них взял утреннюю газету и воскликнул: «Слушайте! А я и не знал, что мы обнаружили углеводородные облака на Венере». И в самом деле, в этой публикации углеводородные облака перечислены как одно из главных открытий «Маринера-2»: «В основании температура облаков около 200 градусов по Фаренгейту, и, вероятно, они состоят из конденсированных углеводородов, находящихся в масляной суспензии». (Этот доклад также подтверждает парниковое нагревание поверхности Венеры, но Великовский решил поверить только части из того, что было напечатано.)

Теперь представьте, что администратор НАСА передает хорошие известия президенту в ежегодном отчете Космической администрации, президент передает это дальше в своем ежегодном Послании конгрессу и авторы книг по элементарной астрономии, которые всегда стремятся включить самые последние результаты, запечатлевают это «открытие» на своих страницах. Учитывая такое количество, казалось бы, надежных, подтверждающих друг друга докладов на высоком уровне о том, что «Маринер-2» обнаружил углеводородные облака на Венере, неудивительно, что Великовский и несколько беспристрастных ученых, не ведающих о загадочных путях НАСА, могли сделать вывод, что это классическая проверка научной теории: явно странный прогноз, сделанный до наблюдений, и затем неожиданно подтвержденный экспериментом.

На самом деле, как мы видели, ситуация совершенно другая. Ни при запуске «Маринера-2», ни при последующем исследовании атмосферы Венеры углеводороды или углеводы не были обнаружены ни в газовой, ни в жидкой или твердой фазе. Сейчас известно (Pollack, 1969), что углекислый газ и водяной пар в достаточной степени перекрывают окно прозрачности на 3,5 мкм. Миссия «Пионер-Венера» в конце 1978 г. обнаружила, что для объяснения высокой температуры поверхности парниковым эффектом кроме количества углекислого газа, за которым долго наблюдали, нужен только водяной пар. Как ни парадоксально, «аргумент» «Маринера-2» в пользу углеводородных облаков на Венере фактически следует из попытки спасти объяснение высокой температуры поверхности парниковым эффектом, которое Великовский не поддерживает. Также парадоксально, что профессор Каплан позже стал соавтором работы, в которой говорилось об очень низком содержании метана – «нефтяного газа», – установленном посредством спектроскопического изучения атмосферы Венеры (Connes et al., 1967).

Короче говоря, идея Великовского, что облака Венеры состоят из углеводородов или углеводов, не оригинальна и не верна. «Решающее испытание» не пройдено.

Проблема 8 Температура Венеры

Другое любопытное обстоятельство касается температуры поверхности Венеры. Хотя высокая температура Венеры часто приводится как успешный прогноз и подтверждение гипотезы Великовского, ход мысли, приведший к такому заключению, и выводы из него, похоже, не так широко известны и не обсуждаются.

Давайте начнем с того, что рассмотрим взгляды Великовского на температуру Марса. Он считает, что Марс, будучи относительно малой планетой, серьезнее пострадал при столкновении с более массивными Венерой и Землей и, следовательно, Марс должен иметь высокую температуру. Он предполагает, что причиной может быть «превращение движения в теплоту», что немного размыто, так как теплота и есть движение молекул, или, что еще более нереально, «межпланетные электрические заряды», которые «могут также вызывать расщепление атомов с последующей радиоактивностью и выделением тепла».