Мозг Брока. О науке, космосе и человеке

Великовский нигде не называет температуру, которая, по его мнению, должна была быть у Венеры в 1950 г. Как упоминалось выше, в главе 5 он расплывчато говорит о том, что комета, которая позже стала Венерой, находилась в состоянии «белого каления», но в предисловии к изданию 1965 г. (с. xi) он утверждает, что прогнозировал «раскаленное состояние Венеры». Это совершенно не одно и то же, поскольку после предполагаемого прохождения рядом с Солнцем она быстро охладилась (приложение 3). Более того, Великовский сам предполагает, что Венера охлаждается со временем, поэтому, что именно имел в виду Великовский, сказав, что Венера «горячая», непонятно.

Великовский пишет в предисловии 1965 г., что его заявление о высокой температуре поверхности «полностью противоречило тому, что было известно в 1946 г.» Оказывается, это не совсем так. Влиятельная фигура Руперта Вильдта снова бросает тень на астрономическую сторону гипотезы Великовского. Вильдт, который, в отличие от Великовского, понимал природу этой проблемы, верно спрогнозировал, что Венера, а не Марс будет «горячей». В статье 1940 г. в Astrophysical Journal Вильдт утверждал, что поверхность Венеры гораздо горячее, чем считается в астрономических кругах, из-за парникового эффекта, вызванного присутствием углекислого газа. Незадолго до этого углекислый газ был обнаружен в атмосфере Венеры с помощью спектроскопии, и Вильдт правильно указал, что СО2, присутствующий в большом количестве, будет поглощать инфракрасное излучение, исходящее с поверхности планеты, пока температура поверхности не вырастет до такого уровня, когда поступающий видимый солнечный свет будет равен исходящему инфракрасному излучению планеты. Вильдт посчитал, что температура поднимется почти до 400 К, или до обычной точки кипения воды (373 К = 212 °F = 100 °С). Несомненно, это было наиболее тщательное вычисление температуры поверхности Венеры, сделанное до 1950-х гг., и опять же странно, что Великовский, который должен был прочесть все статьи по Венере и Марсу, опубликованные в Astrophysical Journal в 1920-х, 1930-х и 1940-х гг., как-то проглядел эту исторически значимую статью.

Благодаря наблюдениям с помощью наземных радиотелескопов, а также благодаря уникальным данным, полученным советскими спускаемыми аппаратами, теперь мы знаем, что температура поверхности Венеры приблизительно равна 750 К (Marov, 1972). Атмосферное давление на поверхности приблизительно в 90 раз больше, чем на поверхности Земли, и нижние слои атмосферы состоят преимущественно из углекислого газа. Это изобилие углекислого газа плюс менее значительное количество водяного пара, которые были обнаружены на Венере, создают парниковый эффект, благодаря которому поверхность нагревается до наблюдаемой температуры. Спускаемый модуль «Венера-8» – первый космический аппарат, который приземлился на полушарии Венеры, обращенном к Солнцу, – обнаружил, что ее поверхность освещена, и советские экспериментаторы сделали вывод, что тот солнечный свет, который достигает поверхности, и состав атмосферы в совокупности создают условия, требуемые для радиационно-конвективного парникового эффекта (Marov, et al., 1973). Эти результаты подтвердились миссиями «Венера-9» и «Венера-10», в ходе которых были получены четкие, в солнечном свете, фотографии горных пород на поверхности планеты. Таким образом, Великовский точно ошибается, когда говорит (с. ix), что «свет не проникает сквозь пелену облаков», и вероятно ошибается, когда говорит (с. ix), что «парниковый эффект не мог бы объяснить такую высокую температуру». Эти выводы получили дополнительное подтверждение в конце 1978 г. в ходе американской миссии «Пионер-Венера».