Мозг ценою в миллиард

Я носился со своим едва зажившим и еще багровосиним пальцем, демонстрируя его тем, кто пытался вовлечь меня в грубые физические забавы активного обучения. К каждой группе был приставлен офицер-руководитель, который вел ее в течение всего курса. В программу обучения входили: обращение с ножом, лазание по скалам, стрельба, работа с пластиковыми бомбами, подрыв железнодорожных путей, ночные вылазки, ориентировка по карте, пять парашютных прыжков — три дневных и два ночных. Черт возьми, из нас готовили диверсантов! Помимо меня, курсанта-негра и одного баварца, всем курсантам было около тридцати и они значительно опережали нас, стариков, считавших сомнительным преимуществом умение бегать, прыгать задом и делать броски вперед.

За три дня активного обучения я растянул спинную мышцу, у меня загноился один из пальцев ноги, а рука разболелась еще сильнее. Кроме того я был уверен, что одна из моих зубных коронок расшаталась. Заметьте, я всегда уверен, что одна из моих коронок шатается. Я раскачивал ее языком и соображал, как быть дальше, когда зазвонил телефон на тумбочке возле кровати. Это была Сигне. И она была в Сан-Антонио.

— Ты не забыл о нашей встрече сегодня вечером?

— Конечно, нет, — ответил я, вспомнив о намеченном ужине.

— В клубе «Бент Потейтоу» в девять тридцать. Мы чего-нибудь выпьем и решим, куда еще сходить. Договорились?

— Договорились.

«Бент Потейтоу» — это бар на Хустон-стрит в Сан-Антонио. На фасаде здания завитки розовой неоновой рекламы складывались в надпись — «СТРИПТИЗ. ИДЕТ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ. ДВЕНАДЦАТЬ ДЕВУШЕК». В прихожей по стенам были расклеены яркие картинки с полуобнаженными красотками. В темном баре светился лишь крохотный огонек за стойкой. Он освещал бармена, наливающего вино в мерный стакан. Я сел у самой стойки, и девушка с блестками на груди чуть не наступила мне на руку. Музыка закончилась, и девушка, соскользнув с края стойки, поклонилась и исчезла за каким-то пластмассовым занавесом.

— Чего налить? — бесцеремонно спросил барм&ь.

Я заказал коктейль «Джек Даниелз».

Возле автоматического проигрывателя стояли две девушки. Сигне здесь не было. Я получил свой коктейль, а из-за занавеса выглянула какая-то девчушка и прокричала одной из девушек возле проигрывателя: «Девятнадцать джей». Раздалась громкая музыка. Танцовщица медленно вращалась на крошечном раскрашенном деревянном круге в конце стойки. Она расстегнула платье и повесила его на вешалку для пальто. Потом сняла нижнее белье, не потеряв равновесия, и удостоилась за этот подвиг аплодисментов. Она прошлась, потряхивая грудями, по узкой стойке бара. Я предусмотрительно убрал руку. Ритм и движения танцовщицы все сильнее говорили о приближающемся оргазме, как вдруг все закончилось внезапной бездыханной тишиной. Из-за занавеса появилась другая девушка.

— Ну как вам представление? — спросил бармен. Он протянул мне бокал и карточку члена клуба.

— Похоже, что ешь шоколад, не сняв обертку, — ответил я.

— В том-то и беда, — отозвался бармен, покивав головой.

— Не появлялась ли здесь, — спросил я, — девушка-блондинка? Где-то в районе девяти тридцати.

— Послушайте, — оживился бармен, — ваше имя — Демпси?

— Да, — ответил я, и бармен передал мне записку, которая была засунута за бутылку виски «Лонг Джон». Записка была написана на салфетке губной помадой и гласила — «Срочно, Сашмейер». И дальше — адрес в мексиканском районе города возле скоростной автострады. Я убрал салфетку в карман, и в этот момент дверь распахнулась. В бар вошли два военных полисмена. В мягком свете, отражавшимся телом танцовщицы, блеснули белые шлемы и дубинки. Полисмены минуту смотрели на девушку, потом неторопливо прошли за спинами какой-то мужской компании у стойки. Бар затаил дыхание, а полицейские быстро, не сказав ни слова, выскользнули на улицу.

— Так это была ваша куколка? — спросил бармен. Он не ждал ответа. — Шикарная куколка.

— Да, — сказал я.

— Слушайте, меня зовут Кэллагэн, — оживился бармен.

— Ясно, — ответил я. — Ну что ж, пожалуй, пора идти.

— Она шутница, эта ваша девушка. Пришел ее друг и сказал «тянись к небу». Он делал вид, что у него пистолет, а она все время ему подыгрывала, пока они не ушли вдвоем. Он выкидывал всякие трюки, а ваша девушка писала эту записку, притворяясь, что смотрится в зеркальце в сумочке. Они какие-то сумасшедшие, эти ваши друзья. Я и сам люблю чувство юмора. Без него не обойтись, особенно на такой работе, как моя. Вот, например, как-то раз… Эй, вы не допили свой коктейль.

Но я уже сорвался с места.