Мозг, ты спишь? 14 историй, которые приоткроют дверь в ночную жизнь нашего самого загадочного органа

Сон может продолжаться до двадцати двух часов в день, а сонливость бывает настолько сильной, что пациенты порой встают, только чтобы поесть или сходить в туалет. Я помню как минимум одного пациента, чьи родители оставляли у его кровати бутылки с газировкой. Единственным свидетельством того, что он просыпался, была замена колы в бутылках на мочу. Попытка поднять страдающих СКЛ подростков оказывается невероятно сложной задачей, а если и удается их разбудить, они становятся крайне агрессивными и бешено ругаются. Из-за этих эпизодов сонливости СКЛ прозвали «синдромом спящей красавицы» – в газетах любят использовать это название в заголовках статей, посвященных пациентам с этой проблемой. Сами же пациенты и их родные жутко ненавидят это название, так как считают, что оно преуменьшает последствия синдрома для жизни людей и придает СКЛ неуместный романтический оттенок.

Как видно по истории Джейми, сонливость является далеко не единственным симптомом СКЛ. Клейне и Левин обратили внимание на то, что пациенты, когда не спят, демонстрируют крайне странное поведение. Во-первых, у них появляется «нездоровый голод» – неконтролируемое желание есть. Мне доводилось видеть, как пациенты едят то, к чему обычно бы не притронулись, например, вегетарианцев, поглощающих огромные куски мяса, в то время как другие подчистую съедали все, что было съедобного на кухне. Часто наблюдается склонность к нездоровым продуктам – сладостям, конфетам, чипсам. В медицинской литературе описан случай пациента, который ел так быстро и жадно, что умер от пневмонии, вдохнув вместе с воздухом кусочки пищи. На его фоне «подвиг» Джейми, слопавшего пачку печенья, совершенно меркнет.

Самым же, пожалуй, поразительным симптомом является, гиперсексуальность. Причем наблюдается она не только у мужчин: пациенты с СКЛ женского пола тоже проявляют сексуальную озабоченность, которая становится источником огромного стыда для всех участников событий. Одним из первых моих пациентов с СКЛ был юноша с севера Англии, у которого во время проявления болезни либидо повышалось настолько, что он садился на крыльце своего дома и предлагал заняться сексом каждой проходившей мимо женщине. Когда я предположил, что он вряд ли добился большого успеха, пациент ответил: «Вы даже не представляете, в каком районе я живу!» Вместе с тем, несмотря на его кажущуюся несерьезность, одной из причин его обращения за медицинской помощью было то, что он боялся совершить какое-нибудь преступление, – настолько запредельным было его поведение и настолько сильным было сексуальное желание.

Хотя данная триада симптомов – сонливость, обжорство и гиперсексуальность – и являются ключевыми симптомами СКЛ, мы все чаще замечаем, что лишь у небольшого числа пациентов наблюдаются все три сразу. Вместо сильнейшей сонливости люди во время приступов чувствуют себя дезориентированным или словно во сне. Они зачастую описывают чувство, будто оказываются внутри пузыря, словно мир вокруг них ненастоящий. Джейми помнит ощущение, что его мозг как бы отключался от внешнего мира. Так же часто возникают апатия, расстройство настроения и тревога. Многим пациентам становится крайне не по себе от всего непривычного, подобно тому, как отреагировал на приезд в больницу своих бабушки с дедушкой Джейми. Вместе с тем ему не нравились не только непривычные люди, но и непривычные вещи.

Мама Джейми вспоминала, как он раз за разом напевал одну и ту же песню или слушал на своем плеере один и тот же трек. Многие из моих пациентов смотрят детские, предсказуемые передачи снова и снова, как правило, мультфильмы, порой по несколько раз на день, без перерыва, и, подобно Джейми, без устали поют одну и ту же песню. Одна девушка довела свою семью до отчаяния, без конца напевая «Отпусти и забудь» из диснеевского «Ледяного сердца». Все новое или неожиданное вызывает у пациентов с СКЛ стресс. Причем они не только ведут себя по-детски, но и разговаривают соответственно. Их родные сообщают, что такие люди не только меньше разговаривают во время приступов, но и сама их речь становится похожей на детскую. По словам родителей Джейми, у него меняется интонация. «Только простые слова. „Па-па! Пе-чень-ки!”» – говорит Джок.

Теперь, когда я повидал уже нескольких пациентов в разгаре их криза, легко могу понять, почему происходящее может быть принято за проблемы с психикой, а то и вовсе за издевательство со стороны пациента. Это одна из самых необычных клинических картин, с которыми я когда-либо сталкивался.

Представьте себе лежащего в кровати подростка, который ни спит, ни бодрствует, подолгу молчит и никак не реагирует на окружающее, а затем внезапно вскакивает, чтобы разом умять пять шоколадных батончиков и тут же вернуться обратно в кровать.