На этом история преступления в Катыни заканчивается, и начинается другая, не менее драматичная, история полувековой лжи, тяжелой и неравной на первых порах борьбы за восстановление истины. Можно и нужно описать, как с началом горбачевской перестройки новое руководство КПСС отчаянно маневрировало, пытаясь приоткрыть частицу правды, сохраняя при этом неприкосновенность палачей, как шило неудержимо рвалось из мешка, к каким нелепым и неприличным уловкам пытались прибегнуть защитники старых пропагандистских мифов… Но объем этой главы не беспределен, поэтому перейдем сразу же к финальному акту исторической драмы, к подписанному 2 августа 1993 г. Заключению Комиссии экспертов Главной военной прокуратуры Российской Федерации по уголовному делу № 159.
Несколько десятков страниц, на которых сухим языком протокола раскрывается тайна преступления и не менее преступных попыток скрыть правду о его истинных виновниках:
«…Якобы использованные комиссией H. H. Бурденко документы, равно как и результаты патологоанатомических исследованийу никогда не были описаны, опубликованы и не представлены… Неотправленная почтовая открытка ротмистра С. Кучинского с датой 20 июня 1941 г. является явной подделкой. Станислав Кучинский не содержался в Козельском лагере, а из Старобельского лагеря выбыл в декабре 1939 г… <…> Не выдержало проверки материалами Управления по делам военнопленных выдвинутое утверждение о содержании военнопленных в трех лагерях особого назначения № 1-ОН, № 2–0Н и № 3-ОН, как и показания свидетеля «майора Ветошникова», якобы начальника одного из лагерей. Как следует из справок МБ РФ, таких лагерей в 1940 г. и последующих годах не существовало. Так называемый майор Ветошников службу в системе госбезопасности не проходил и является вымышленной фигурой…
Датировка захоронений летом — осенью 1941 г. не получила обоснованного подтверждения. Даже до обнаружения корпуса документов НКВД, убедительные доказательства даты (весна 1940 г.) содержались в многочисленных обнаруженных на трупах документах (газетах, дневниках и др.) с последним обозначением март — май 1940 г. Это подтверждается двумя сохранившимися копиями протоколов с описанием вещественных доказательств, хранящимися в Кракове…
Записка Л. П. Берии в ЦКВКП(б) И. В. Сталину содержала проект постановления Политбюро, который был автоматически превращен в постановление с датой 5 марта 1940 г., внесенное в протокол как «Вопрос НКВД СССР» под номером 144. На записке были собственноручные (подтвержденные графологической экспертизой) визы Сталина, Ворошилова, Молотова и Микояна и пометка «т. Калинин — за, т. Каганович — за». Подлинность записки и постановления Политбюро от 5 марта 1940 г. была подтверждена почерковедческой и криминалистической экспертизами…