Читаем Мозговой трест. 39 ведущих нейробиологов – о том, что мы знаем и чего не знаем о мозге полностью

Немало исследований было посвящено механизмам активации нейронов места и нейронов решетки. У грызунов паттерны возбуждения нейронов места и нейронов решетки были связаны с ритмом головного мозга, известным как тета-ритм, с частотой 5–12 Гц. Этот ритм постоянно наблюдается в гиппокампе грызунов, когда они исследуют внешнюю среду, перемещаясь в пространстве[233]. Многие исследователи приписывают этот непрерывный тета-ритм процессу активизации нейронов места и нейронов решетки, и эксперименты на грызунах дали убедительные доказательства модели тета-ритма для представления пространства[234]. Однако сравнительные данные заставляют усомниться в этой модели. В частности, тета-ритм головного мозга у людей[235], прочих приматов[236] и у летучих мышей[237] не является непрерывным, а периодически появляется и исчезает. Таким образом, отсутствие непрерывного тета-ритма у приматов и летучих мышей ставит перед нами вопросы. Одинаковы ли у грызунов и других млекопитающих механизмы отображения пространства? Или непрерывный тета-ритм не обязательно связан с отображением пространства в мозге животных? Важно, что этот пример возвращает нас к более общему вопросу: если мы изучаем работу мозга только одного вида животных, что мы узнаем о мозге как таковом?

<p>Мозжечок учится предсказывать физику наших движений</p><p><emphasis>Скотт Альберт, Реза Шадмер</emphasis></p>

ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ВЗАИМОДЕЙСТВОВАТЬ с внешним миром и контролировать его, наше тело должно пребывать в постоянном движении. Даже сейчас, когда вы читаете эти строки, ваша нервная система координирует последовательность быстрых движений глаз (саккад), позволяющих сканировать текст. Эти саккады — пример целенаправленного движения; ваш мозг выбирает заинтересовавший его участок пространства (то есть цель) и выполняет движение, чтобы этот участок оказался в фокусе зрения. Или, скажем, рядом с вами стоит чашка кофе. Периодически жажда (или желание получить дозу кофеина) побуждают вас прервать чтение и взять чашку. Этот процесс, как и движение глаз, для начала требует выбора внешней цели; затем к целевому объекту необходимо протянуть руку. Это не потребует сознательных усилий с вашей стороны, хотя передвижение среди объектов физического мира предполагает большой объем вычислений[238].

Присмотримся к движению руки к чашке чуть внимательнее. Для того чтобы вы взяли кофе, мозг должен переместить вашу руку туда, где находится чашка. Таким образом, для планирования движения мозгу сначала требуется определить положение чашки и вашей руки. Эта локализация представляет собой сенсорный процесс. Иными словами, мозг должен использовать сенсорную информацию от зрения и проприоцепции (чувство, которое позволяет вам оценивать положение своего тела без использования зрения и о котором часто забывают), чтобы определить текущее положение чашки и руки. Зная начальное и конечное положение руки, теменные зоны коры головного мозга вычисляют путь, соединяющий эти две точки в пространстве, — траекторию движения. Когда траектория выстроена, первичная моторная кора и связанные с ней премоторные области преобразуют этот сенсорный сигнал в моторный план, то есть в последовательность сокращений мышц, чтобы переместить вашу руку по желаемой траектории к чашке с кофе.

Таким образом, процесс движения к цели начинается с сенсорных измерений, относящихся к субъекту и внешнему миру, которые затем преобразуются в последовательность моторных действий. Иными словами, двигательный акт запускается с помощью карты преобразования ощущений в движения. Такая карта — одна из многих составляющих планирования движения. Интересно, что для верного выполнения движения это преобразование происходит и в обратном направлении — мозг использует запланированные моторные действия для предсказания того, как изменится сенсорное состояние тела, когда действия будут выполнены.

Зачем мозгу прогнозировать сенсорные события, которые могут произойти в будущем? Чтобы ответить на этот вопрос, проведем эксперимент. Положите книгу на ладонь левой руки и попросите кого-нибудь взять у вас книгу. Вы заметите, что, когда книга отрывается от вашей руки, ладонь не остается неподвижной, а смещается вверх. Теперь снова положите книгу на ладонь левой руки, а затем возьмите ее правой рукой. Произойдет нечто удивительное: левая рука, державшая книгу, останется абсолютно неподвижной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение
Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение

Инстинкт говорит нам, что наш мир трёхмерный. Исходя из этого представления, веками строились и научные гипотезы. По мнению выдающегося физика Митио Каку, это такой же предрассудок, каким было убеждение древних египтян в том, что Земля плоская. Книга посвящена теории гиперпространства. Идея многомерности пространства вызывала скепсис, высмеивалась, но теперь признаётся многими авторитетными учёными. Значение этой теории заключается в том, что она способна объединять все известные физические феномены в простую конструкцию и привести учёных к так называемой теории всего. Однако серьёзной и доступной литературы для неспециалистов почти нет. Этот пробел и восполняет Митио Каку, объясняя с научной точки зрения и происхождение Земли, и существование параллельных вселенных, и путешествия во времени, и многие другие кажущиеся фантастическими явления.

Мичио Каку

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука