Читаем Мозговой трест. 39 ведущих нейробиологов – о том, что мы знаем и чего не знаем о мозге полностью

Может ли сексуальная ориентация быть обусловлена ранним социальным опытом, еще до того, как появятся сексуальные чувства? Основатель психоанализа Зигмунд Фрейд считал, что мужская гомосексуальность формируется в детстве под влиянием близких отношений с матерью и враждебных с отцом (гораздо меньше внимания Фрейд уделял женской гомосексуальности). Другие утверждали, что и мужская, и женская гомосексуальность могут быть результатом физического или сексуального насилия в детстве. На самом деле не существует убедительных доказательств причинно-следственной связи между такого рода социальным опытом в детстве и сексуальной ориентацией взрослого человека[377]. Более того, во многих случаях отсутствуют даже убедительные подтверждения корреляции. Например, при сравнении гетеросексуальных женщин и лесбиянок одни исследования показали, что среди лесбиянок больший процент подвергался физическому и сексуальному насилию в детстве, а другие исследования разницы не выявили[378]. Кроме того, для детей, воспитанных одинокими матерями или в лесбийской семье, вероятность стать гетеросексуалами такая же, как и для детей, выросших в гетеросексуальных семьях[379]. Примечательно, что до сих пор не обнаружено убедительных доказательств того, что хоть какие-то практики воспитания ребенка влияют на его будущую сексуальную ориентацию[380].

А есть ли у сексуальной ориентации генетическая составляющая? Если вы женщина и ваша сестра лесбиянка, то вероятность того, что вы тоже лесбиянка, составляет 16 % (по сравнению с 1 % для всего населения в целом), а если вы мужчина и ваш брат гей, то вероятность того, что вы тоже гей, — 22 % (при 3 % для населения в целом)[381]. Эта статистика показывает, что сексуальная ориентация кластеризуется в семьях, но ничего не говорит о причинах. Так, у двух братьев в среднем 50 % общих генов, и они растут в одних условиях. Поэтому если Фрейд прав и сильная привязанность к матери способствует тому, чтобы мальчик стал геем, то этот эффект можно было бы наблюдать у двух (и более) братьев, выросших вместе.

Один из способов отделить генетические факторы от воспитания — изучить близнецов одного пола. Разнояйцевые (дизиготные) близнецы с точки зрения генетики похожи друг на друга не больше, чем обычные братья или сестры; у них также приблизительно 50 % одинаковых генов. Гены однояйцевых (монозиготных) близнецов одинаковы на 100 %, и воспитываются такие близнецы в одной среде (за исключением редких случаев, когда их разлучали после рождения; см. эссе Джереми Натанса). Поэтому если сексуальная ориентация не имеет генетической составляющей, то можно предположить, что процент пар близнецов, где оба брата или сестры гомосексуальны, будет примерно одинаковым для дизиготных и монозиготных близнецов. И наоборот: если сексуальная ориентация полностью определяется генами, то у каждого гомосексуального монозиготного близнеца брат или сестра тоже должны быть гомосексуалами. На данный момент наиболее достоверные результаты дало исследование, в котором приняли участие 3826 пар близнецов из Швеции, выбранных случайным образом: у женщин сексуальная ориентация определяется генами примерно на 20 %, а у мужчин — на 40 %[382]. Это приблизительные цифры. Тем не менее общий вывод однозначен: генетика является важным, но не единственным фактором, влияющим на сексуальную ориентацию, и у мужчин это влияние проявляется сильнее, чем у женщин[383]. Важно помнить, что эти оценки генетической составляющей относятся к популяции в целом, а не к отдельным людям. Вполне возможно, что у некоторых мужчин и женщин сексуальная ориентация полностью определяется генами, а у других генетической составляющей нет совсем.

Не существует какого-то одного гена, который определял бы сексуальную ориентацию человека. Скорее в этом участвует множество разных генов, и пока у нас нет их полного списка. Удивляться этому не стоит: многие сложные поведенческие черты, например стеснительность, общий интеллект и склонность к риску, имеют существенную генетическую составляющую, но не определяются одним геном. Даже такая простая физическая характеристика, как рост, на 80 % определяемая генетикой, зависит от двух сотен разных генов, которые отвечают за формирование хрящей, костей, мышц и т. д.[384] Отсутствие одного гена сексуальной ориентации вовсе не может быть аргументом против вклада генетики в эту характеристику человека.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение
Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение

Инстинкт говорит нам, что наш мир трёхмерный. Исходя из этого представления, веками строились и научные гипотезы. По мнению выдающегося физика Митио Каку, это такой же предрассудок, каким было убеждение древних египтян в том, что Земля плоская. Книга посвящена теории гиперпространства. Идея многомерности пространства вызывала скепсис, высмеивалась, но теперь признаётся многими авторитетными учёными. Значение этой теории заключается в том, что она способна объединять все известные физические феномены в простую конструкцию и привести учёных к так называемой теории всего. Однако серьёзной и доступной литературы для неспециалистов почти нет. Этот пробел и восполняет Митио Каку, объясняя с научной точки зрения и происхождение Земли, и существование параллельных вселенных, и путешествия во времени, и многие другие кажущиеся фантастическими явления.

Мичио Каку

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука