Может быть, однажды

– Он не в тюрьме, – отвечает Белинда. – Его задержали, потому что он не оказал содействия полиции, отказался дать показания, отказался даже от адвоката. Этот упрямец прошел через все, что полагается в таких случаях. В конце концов против него не смогли выдвинуть обвинений – мистера Кеннеди, расиста и по совместительству мерзавца, который жестоко обращался с животными, так и не нашли, а значит, некому было подать на Джо в суд. К тому же свидетели отказались от дальнейших объяснений. Обвинение было снято.

Вроде бы неплохие новости – так почему же у Белинды такой странный вид? Мне вдруг хочется вытрясти из нее признание, взять за плечи и трясти, пока все, что она скрывает, не посыплется из нее, но я сдерживаюсь. Поступать так невежливо, а Белинда наверняка выиграет, затей я столкновение, которое в полицейском отчете будет названо «нанесением телесных повреждений».

– Это ведь хорошо, правда? – спрашивает Майкл.

Не глядя на него, Белинда продолжает говорить, не сводя с меня глаз:

– Лиам отыскал домашний адрес, по которому Джо отпустили из-под стражи, – сообщает она.

Я киваю, но не говорю ни слова. Она хочет сказать что-то еще и явно считает, что мне это «что-то еще» не понравится.

– Все нормально, – произношу я, выждав несколько секунд. – Я не сломаюсь. Бейби Спайс давно повзрослела.

– Хорошо. В конце октября 2009 года Джо выпустили из-под стражи без всяких условий. Из Пайнферта его забрала жена.

Глава 30

Мне надо исчезнуть. Побыть одной, пройтись по улицам.

Оставив Белинду с Майклом, я брожу по лондонским улочкам мимо выстроившихся рядами домов в георгианском стиле и плохо отремонтированных многоквартирных зданий, мимо витых чугунных решеток и изысканных английских парков, японских ресторанчиков быстрого обслуживания, пиццерий, баров, польской бакалеи и мемориальных табличек на увитых плющом кирпичных стенах.

Я едва замечаю спешащих к метро прохожих и туристов с тяжелыми чемоданами, подрезаю велосипедистов и не слышу громких гудков, которыми провожают меня водители черных такси и других, медленно ползущих по Бейкер-стрит машин.

Я шагаю по городу, потому что иначе не могу. Если остановлюсь, то начну таять, как растаяла от воды Злая колдунья Запада из сказки «Волшебник страны Оз».

Я будто существую отдельно от мира, что со мной не раз случалось – ощущение знакомое, как будто встретил на улице одноклассника, который тебе никогда особенно не нравился, но вы так давно знакомы, что придется пойти в бар, пропустить по стаканчику, как бы ни хотелось в последнюю минуту отказаться.

Меня окутывает облаком одиночества, я уношусь прочь от безумной толпы, существую в собственном вымышленном мире. Тело отзывается на напряжение мыслей, мышцы сжимаются, по ним пробегает судорога – спутница мучительного страха. Пусть паника проходит мимо, я отказываюсь верить в распад реальности.

На ходу я касаюсь кирпичных стен, царапаю пальцы о шероховатости цемента и камней, напоминаю себе: я существую! Размазывая крошечное пятнышко крови по джинсам, я говорю себе: заживет!

Спустя некоторое время я останавливаюсь и замираю посреди тротуара – потоки людей огибают меня, будто волны скалу. На меня натыкаются, толкают, обзывают разными не слишком приличными словами – я совершила смертный для любого лондонца грех: посмела встать на пути спешащих по важным делам прохожих.

До ушей доносятся гудки машин, порой рев мотора, отдаленный перестук поездов метро и треск выхлопа, так похожий на выстрел, хоть и не настоящий. Резкий звук выхлопа выводит меня из ступора, я заставляю себя дать название этому звуку, пытаюсь справиться с последствиями шока. Надо дышать.

Не знаю, сколько времени я брожу по городу. Может быть, полчаса, а может быть, и целый день. Когда я возвращаюсь, вид у Майкла взбудораженный, а у Белинды – раздраженный. Похоже, они обо мне тревожились. Меня окатывает неожиданной волной тепла – чем бы ни закончилось наше приключение, бессмысленной потерей времени его не назвать.

– Извините, – коротко говорю я, усаживаясь на высокий табурет на кухне. – Мне надо было подышать. И подумать.

– Великолепно, – саркастически бросает Белинда. – Ну и как, додумалась, как вылечить рак?

– Как ни печально, нет, – спокойно отвечаю я, отказываясь попадаться на удочку. – Но к некоторым выводам я пришла. Мне кажется, нам стоит отказаться от дальнейших поисков. Не нужно больше разыскивать Джо.

После моих слов повисает тяжелая пауза, которую так и хочется поскорее заполнить.

– Почему? – хмурится Белинда. – Только из-за того, что он женат?

– Да, – честно отвечаю я, собираясь с силами, чтобы услышать комментарии Белинды.

Несколько секунд она кусает губы, и я чувствую, как нарастает в ней буря негодования.