Может быть, он?

— Ну зачем же так грубо, — явно скривился Кирилл Владимирович. Его шаги. Затем о стенки стакана брякнул лёд. — Мы просто хорошо проведём время вместе, как взрослые люди. И я устрою так, чтобы вы попали к генеральному директору на личную беседу. Будут честен. Если вдруг вам неизвестно, в компании «Экос» многоступенчатая система собеседований. На предпоследнем этапе вам предложат пройти «Полиграф», то есть проверку на детекторе лжи. Последний этап — беседа с владельцем компании. Сергей Сергеевич разговаривает с каждым сотрудником лично, прежде чем принять на работу. Там уже всё будет зависеть от вас, а не от меня. Видите, золотых гор я не обещаю.

— С «Полиграфом» я тоже должна переспать? И с Сергей Сергеичем?

Здесь даже Мир улыбнулся. А коммерческий заржал.

— Подробности мне неизвестны.

— Но вы же тоже были на собеседовании?

Он засмеялся ещё громче.

— А вы с юмором. Это хорошо. Ваша вода.

Лёд брякнул совсем близко. Мирослав поправил наушники, в которые теперь слушал разговор, и поморщился от резкого звука: ему звонили. По другой линии. Он посмотрел на часы. На имя входящего абонента. Она. Ко бы сомневался. И отклонил звонок.

— Я не пью воду со льдом, — сказала Крис. Часть разговора Мир пропустил, пока отвлекался, но суть его не изменилась. — Берегу горло. Или у вас какой-то особый лёд?

— Ну, если он поможет вам расслабиться, могу найти и особый, — во вкрадчивый голос Кирилла Владимировича уже закрались нотки нетерпения. И Мир пошёл вниз на пост консьержа: если девушке понадобится помощь, он должен быть начеку.

— Да я и не напрягалась. Вы храните дома наркотики? У вас же маленький ребёнок.

— Не думаю, что должен перед вами оправдываться.

— Нет, конечно, нет. Простите. Вы можете позволить себе что угодно, это же ваша квартира.

— Действительно, что я стесняюсь, — усмехнулся гад.

Мир прослушал диалог, спускаясь. Благо, он знал, где найти консьержа и что тот обязан быть на посту, если дорожит своим местом.

— По телефону вы сказали, что генеральный директор уже заинтересован в интервью со мной, — снова зазвучал в наушниках её голос.

Чёрт! Надо торопиться. Её голос дрогнул: она испугана.

— Правда? Вы наверно, неправильно поняли. Но, повторюсь, я могу устроить, чтобы он заинтересовался, — с откровенной издёвкой произнёс Кирилл.

— Я и с первого раза поняла. Благодарю за приглашение на повторное интервью, но, видимо, вы правы, я не настолько заинтересована в этой работе. Я могу идти?

— Ну раз работа вас не интересует, почему бы нам тогда просто не познакомиться поближе? Если, конечно, эта симпатия взаимна, — явно не собирался её отпускать мужик.

— Не взаимна. Всего доброго!

Её каблуки застучали по полу.

— Сядь, сука!

Здесь Мир отключил связь: консьерж вышел. И надо было действовать.

— Простите, ради бога, я приехал к Кириллу, а он не открывает. И запах газа. Там просто нечем дышать! — практически заорал он, шокируя бедного дядьку в ливрее. — Надо срочно открыть дверь. Он звонил мне полчаса назад, сказал, что ждёт, — нагнетал Мир, пока дядька, схватив запасные ключи, бежал впереди. — Он ехал с ребёнком. Если в квартире утечка газа…

Только бы этот урод не запер дверь изнутри на собачку, заклинал Мирослав.

Перепуганный дядька и не позвонил, и не принюхался, сразу сунул в замочную скважину дубликат… И его чуть не сбила с ног Кристина Валерьевна.

— А-а-а, сука! — ещё успел услышать Мир и увидеть согнувшегося пополам хозяина квартиры.

А дальше он толкнул её в лифт и нажал кнопку «первый этаж».

— Кажется, курсы самообороны — было моё самое ценное приобретение из всех курсов, на которые я ходила, — покатывалась она со смеху, когда на газоне в соседнем дворе они ждали такси.

Мир не разделял её веселье, хоть и цитировал в тон: «Но вы же тоже были на собеседовании!», знал — это нервное, чистый адреналин. Сейчас пройдёт.

И не ошибся: она ткнулась в его плечо и заплакала.

— Господи, я такая дура! Зачем я согласилась? Почему тебя не послушала? Но он был с ребёнком. И казался таким милым, таким безобидным.

— На это и было рассчитано, — Мирослав прижимал её к себе и баюкал как маленькую. — Иначе бы ты ни за что не поднялась с ним в квартиру.

Она снова заплакала.

— Всё хорошо. Ты справилась. Ты молодец. Всё позади. Я с тобой, — повторял Мир вслух.

И про себя: «Он поплатится, тварь! И мало ему не покажется. Ответит за каждую твою слезинку».

— Сука! Урод! Гнида поганая. Использовать для своих похождений ребёнка, это каким мудаком надо быть! — размазывала она по лицу слёзы. — Боже, как я испугалась, когда он стал расстёгивать брюки. Он же просто мог меня изнасиловать и всё, — прижималась она к Миру.

— Не мог. Ты бы просто так не сдалась. Опять же курсы самообороны, — улыбнулся он.

— Спасибо! — подняла она глаза.

Губы её тряслись. Тушь текла. Но даже сейчас она была самой красивой женщиной в мире. Женщиной, что он хотел бы назвать своей. Или хотя бы поцеловать. Но снова не посмел. Сейчас особенно — она была так ранима, он не мог воспользоваться.