День летит за днём, ночь за ночью, месяц за месяцем. От рыжей ни весточки, ни звонка, ни встречи. И никто, ни её родители, ни сёстры, никто не знает где она. Моя злость копится, и с каждой секундой, с каждым днём она все сильнее. Я могу с уверенностью сказать, что я ненавижу её. И я ненавижу запах корицы. Это самый ненавистный запах. Я затеял большой ремонт. В моём доме перестелили даже полы. Я сделал всё, только бы ничего не напоминало о ней. Ни мне, ни сыну. Если он когда-нибудь спросит меня о ней, я скажу, что она была ужасной женщиной, что она его бросила и умерла в страшных муках.
И я так отчаянно пытаюсь найти спасение в других женщинах, всем своим нутром чуя, что это напрасно.
Но тем не менее знойная рыжая сегодня в моей постели. Вернее в машине, в моём гараже. Я не могу тащить её в дом. Ведь там, в комнате рядом с моей в своей детской уже может держать голову, сидеть, держать бутылочку с молоком и даже ходить, сэр О Ти. Невозможный ребёнок, к слову. Весь в мамочку…