Можно ли умереть дважды?

— Однако я требую обеспечить мне охрану. Бекстрём опасен. И я убеждена, что вы сознательно скрыли это от меня, обманом навязав ваше задание.

— И каким образом Бекстрём может быть опасен?

— Помимо прочего, он ведь, похоже, убил двух человек.

— Я догадываюсь, на что ты намекаешь. И на сей счет, мне кажется, смогу тебя успокоить, если скажу, что слухи, которые, возможно, до тебя дошли, довольно далеки от истины.

— Но что произошло в действительности?

— Двое незнакомых мужчин, очень опасных преступников, проникли в квартиру комиссара. Наверняка с целью ранить или убить его. Бекстрём воспользовался своим правом на самозащиту. Ему удалось сбить с ног одного из них, потом он выстрелил в ногу другому, когда тот попытался напасть с ножом. Парень, который получил пулю, упал и разбился насмерть несколько дней спустя при попытке сбежать из больницы через окно. Тот же, кого ему удалось побороть, надев потом наручники, очень неудачно упал и ударился головой об угол стола. У него случилось кровоизлияние в мозг, от чего он также умер в больнице.

— Можно себе представить. Это же просто фантастика. И абсолютно не похоже на историю, которую я слышала.

— Тогда было проведено очень серьезное расследование. И Бекстрёма оправдали по всем пунктам. Я хотел бы напомнить, что тогдашний шеф полиции лично поблагодарил его. По-моему, Бекстрём получил даже какой-то памятный подарок.

— Меня абсолютно не убеждают твои слова. Я требую дать мне охрану.

— Ты имеешь в виду телохранителей? — спросил сотрудник СЭПО.

— Да, по крайней мере до тех пор, пока я имею дело с такой личностью, как Бекстрём.

— Я обещаю сделать все возможное. Но понадобится по меньшей мере день на решение практических вопросов.

— Мне предстоит увидеться с ним через несколько часов, — напомнила Ханна Хвасс. — Состоится встреча с моей следственной группой в Сольне.

— Да, но это же в здании полиции, — возразил ее собеседник. — Там ведь он вряд ли чем-то тебе навредит.

— От такого человека, по-моему, можно ожидать любой пакости, — возразила Ханна Хвасс.

— В крайнем случае ты сможешь воспользоваться своим тревожным номером, — предложил сотрудник СЭПО. — Я свяжусь с тобой сразу же, как только у меня появится для тебя информация.

Оказавшись на безопасном расстоянии от Ханны Хвасс, он сразу же позвонил своему старому другу, шефу контрразведки.

— Как хорошо, что застал тебя. Боюсь, мы получили проблему себе на шею. Похоже, Ханна Хвасс пребывает на грани нервного срыва.

— Я рад, что ты позвонил, — ответил шеф контрразведки. — Боюсь, все значительно хуже. Когда сможешь быть здесь?

— Дай мне четверть часа.

«Еще хуже? — подумал он, садясь в такси и направляясь к большому зданию на Иньентингсгатан. — Что она еще могла натворить?»

Дорога заняла у него не четверть часа, а двадцать минут, что было достаточно хорошо, принимая в расчет пробки на Кларастрандледен, и, войдя в кабинет своего друга, он сразу же перешел к делу.

— Нам тоже грозит нервный срыв, поверь мне. Но ты явно решил поднять планку, — заметил он, садясь на стул для посетителей.

— Да, к сожалению, — подтвердил шеф контрразведки. — Наш человек с ТВ-4 связался с нами утром. Вчера Ханна Хвасс обедала со своей лучшей подругой, работающей репортером у них в редакции новостей. Они хорошо отдохнули, судя по копии их счета, которую мне принесли.

— Неужели все так плохо, что она, воспользовавшись случаем, исповедовалась перед подругой?

— Да, к сожалению.

— Очень глупо с ее стороны, — заметил сотрудник СЭПО. — Она же подписала обязательство о неразглашении.

— Боюсь, все обстоит еще хуже, — сказал шеф контрразведки. — Судя по всему, ее признания записали.

— В таком случае я могу задержать ее и посадить в такое место, где ей будет не с кем разговаривать.

— Такая мысль приходила и мне в голову, — сказал шеф контрразведки.

— Сама же она хочет иметь телохранителей, — сообщил сотрудник СЭПО.

— Очень хорошо. Я размышлял над такой альтернативой. Мы приставим к Хвасс пару надежных людей, которые будут следить за ней. В лучшем случае она успокоится, а в худшем нам придется засадить ее в психушку и позаботиться о том, чтобы она имела все штампы, полагающиеся настоящим психам. При такой ситуации ТВ-4 придется выбросить все их записи в корзину для бумаг.

— Не так глупо. А что, если нам вдобавок засадить ее куда-нибудь на конспиративную квартиру? Чтобы никто не смог ее найти?

— Отличное предложение, — согласился шеф контрразведки. — Мы, беспокоясь о ее безопасности, провели анализ угроз, показавший, что нам просто необходимо переправить ее в надежное место.

— Остается только одна проблема.

— Ты имеешь в виду нашего горячо любимого генерального директора, которая должна покинуть нас в пятницу.

— Точно. Что мы ей скажем?

— Ничего, — ответил шеф контрразведки. — При мысли о ее душевном спокойствии лучше промолчать. Ведь именно так она обычно говорит нам, когда не хочет о чем-то информировать.

— Не случайно ведь мы с тобой друзья.

— Мы же родственные души, — произнесла шеф контрразведки. — А это единственная причина для настоящей дружбы.