Мрачная комедия

— Это так, — сказала Танга, — но до настоящего момента мои действия были довольно ограниченными, верно ведь? Несколько телефонных звонков в Лондон, Варину в Париж, домашние дела, сделать которые не представляло труда, потому что де Шервази предусмотрел все. Но ни одно из этих дел не является ни трудным, ни важным.

Она достала сигарету из серебряного ящичка на столе. О'Мара встал и дал ей прикурить.

— Куэйл обычно находил более интересную работу для меня, — добавила она.

— Не сомневаюсь.

— Мне это не нравится. Выпьете еще кофе?

— Нет, спасибо, — сказал О'Мара и продолжал: — Меня не будет здесь вечером. Могу вернуться поздно. И, наверное, Эрнест Гелвада тоже вернется поздно. На вашем месте я бы использовал эту возможность, чтобы выспаться.

— Сегодня утром вы уже говорили об этом. Но я всегда хорошо сплю и не устала. — И добавила: — Я, надеюсь, встану, когда вы вернетесь, — она засмеялась. — Надеюсь, что, кроме кофе, мне не потребуется еще и аптечка на этот раз.

— Искренне надеюсь, — серьезно ответил О'Мара, — что не потребуется.

Наступило молчание, а затем она спросила:

— А не думаете ли вы, что вам не стоит влезать в неприятности, пока вы не вполне здоровы?

— Я никогда не лезу в неприятности без особой на то необходимости. И ничего особенного со мной не случится сейчас. Но все равно, спасибо за заботу.

— Это естественно, — сказала она и, опершись локтями на стол, продолжала: — Интересно, почему вы проводите большую часть времени, препираясь со мной?

О'Мара поднял одну бровь.

— Разве? — спросил он.

— Да. Вы немного не уверены в себе, говорите много банальностей. — Она улыбнулась. — Вам совсем не нужно бояться меня.

О'Мара улыбнулся.

— Вы говорите забавные вещи. Почему это я должен вас бояться, как вы это называете?

— Возможно, «бояться» не то слово. Но я не знаю слова в английском, которое мне нужно.

— Неважно, — сказал О'Мара. — Пусть будет «бояться». Ну, так почему я должен бояться вас?

— Не знаю. Возможно, потому, что Эвлалия была моей подругой и рассказывала мне о вас.

— О, это. Но почему я должен этого бояться?

— Конечно, для этого нет никаких оснований. Мне не нужно было использовать слово «бояться». — Она наклонилась вперед. — Скажите, вы находили ее очень интересной?

О'Мара почувствовал себя несколько неуютно и сказал:

— Вы правы. Нужно было использовать не слово «бояться», а выражение «чувствовать себя неуютно».

— Да, именно это я и хотела сказать. Иногда, разговаривая со мной, вы чувствуете себя немного неуютно.

Она улыбнулась. Он увидел блеск ее белых зубов.

— Так была ли Эвлалия столь же интересной, как и красивой? — повторила Танга. — И знала ли она, что вы делали в Рио перед вашей встречей?

— Она была столь же интересна, как и красива. И, естественно, ничего не знала о моей работе. А почему она должна была знать?

Он добавил резко:

— Еще вопросы?

Она покачала своей темной головкой.

— Нет. Однако я вижу, вы снова несколько напоминаете свинью.

— Бывают моменты, когда мне нравится быть свиньей, — О'Мара переменил тему разговора. — Расскажите, что произошло сегодня днем. Вы видели Воланона? Мы с Гелвадой видели из окна спальни, как вы поехали на машине.

— Какие вы оба молодцы! Да, я ездила в «Гараж Воланона» и говорила с ним. Он стоял, прислонившись к двери гаража, и выглядел немного пьяным. Сигарета, которую он курил, ужасно воняла.

— Понятно, — сказал О'Мара. Он легко мог представить себе эту сцену.

— Я спросила его, можно ли будет выполнить работу с машиной, о которой я договорилась с его помощником. Он удивленно посмотрел на меня и сказал, что не знает, что я имею в виду.

— А что было потом?

— Я сказала ему, что, когда я приезжала сюда на днях, я попросила его помощника, Гареннса, помыть двигатель «тайфуна». Гареннс согласился и сказал, что, если я пригоню машину достаточно рано днем — часа в три, — он сделает это.

— И что Воланон на это сказал?

— Он сказал, что Гареннс куда-то исчез. Что он запойный пьяница и нестоящий человек, что он совершенно бесхарактерный тип. Он также сказал, что в более трезвые моменты Гареннс может бегать за женщинами в деревне или отсыпаться после пьянки. Я сделала вид, что очень удивлена всем этим, и спросила, почему бы ему не взять более трезвого помощника; как мне показалось, здесь есть молодые люди, которые были бы рады получить эту работу. Он задумался на некоторое время. Затем сказал, что, несмотря на все свои недостатки, Гареннс вполне ему подходит. Когда он бывает трезв, он работает достаточно хорошо. И что он сам, Воланон, понимает человека, который пьет.

— Я не знал, — сказал О'Мара, — что он столь гуманен. А что вы сказали на это?

— Я сказала ему, что, как мне кажется, не стоит нанимать на работу человека, пьющего большую часть времени. На это он ответил, что у человека всегда есть причина для выпивки, что у Гареннса какое-то тайное горе, что он пытается забыть женщину или что-нибудь подобное. — Она посмотрела на О'Мару с вызовом. — Вы пытаетесь?

О'Мара засмеялся.

— Мне не нужно пить, чтобы забыть женщину.

— Не нужно? — переспросила она.

— Говорил он что-нибудь еще?