Мрачный дебют (СИ)

А ещё у него, помимо послушных мертвецов, есть взрывчатка с дистанционным подрывом. И он хорошо понял концепцию дронов-камикадзе. Только его дроны были, скажем так, мясными.

Потеряли два танка и сорок девять человек.

И эта скотина всё ещё где-то в городе…

– Всё, готово! – выкрикнул я, когда шестьдесят седьмой снаряд ушёл по конвейеру. – Пацаны, везите снаряды к «Мсте-Б».

– Понял, – кивнул чернораб и запрыгнул в кузов. – Поехали!

Я вернулся в боевое отделение и отжал тангенту рации:

– «Птичка-3», это «Карамба-4», статус заказа!

«Говорит „Птичка-3“! Размазали контру по асфальту!» – последовал ответ. – «Мертвяки всё доделали! Отличная работа!»

Так и живём.

Следующие двадцать минут отрабатывали по бесконечным «заказам».

За артиллерийское уничтожение мертвецов прироста могущества нет, я не знаю точно, в чём именно дело, но, видимо, надо либо стрелять, либо резать, лицом к лицу, с намерением.

И с этим связано одно открытие, очень интересное. Ребята, валящие мертвецов из автоматов и пулемётов, тоже чувствуют прирост могущества. Узнал я об этом случайно, ненароком подслушав один разговор, происходивший ночью, когда я «отбился»[17] на пару часов.

Люди, даже не получая сверхспособность от шарика, всё равно становятся сильнее и быстрее, убивая массы мертвецов. Причём некоторые из солдат, особо преуспевшие в деле истребления зомби, уже приблизились по физическим характеристикам к олимпийским атлетам – для кого-то стало ерундой подтянуться на перекладине семьдесят-восемьдесят раз, хотя до всех событий их пределом было раз двадцать, а кто-то вообще перестал задыхаться при беге на сверхдальние.

– А я, тем временем, сажаю алюминиевые огурцы… – пробурчал я, вбивая новые координаты.

Нет, КПД у меня выше, чем у любого стрелка, хоть с автоматом, хоть с пулемётом, но это не идёт в зачёт, поэтому от гибели мертвецов я получаю моральное удовлетворение и только.

Двадцать минут – ровно на столько хватило нашей боеукладки. И это ещё нормально получилось, растянул удовольствие, можно сказать.

– Прощай, красотка… – похлопал я «Коалицию-СВ» по бронированному корпусу. – Прощай навсегда.

«Коалиция-СВ» отработала сполна, до последнего снаряда. А теперь пришла пора вспоминать свои полузабытые навыки наводчика.

Помчались к «Мсте-Б», ожидающей своего часа с огромным боекомплектом.

«Мозгов» у этого орудия нет, потому что это классическая пушка-гаубица, где роль мозгов играет живой человек.

– Наконец-то отработали! – оглянулся на меня сержант Бусин. – Вы только вдвоём, потому что у меня нет лишних людей. Справишься?

Два человека в расчёт дивизионной пушки-гаубицы – это несмешная шутка. Мы сдохнем от усталости и не добьёмся никаких особых результатов.

– Ты хочешь, чтобы мы поскорее затрахались? – спросил я.

– Могу вызвать кого-нибудь из левых людей, – предложил Денис Бусин. – Только сам будешь его дрессировать. Втроём справитесь?

– А куда деваться? – вздохнул я. – Илюха, к аппарату! Деня, зови человека, хотя бы заряжать будет! А мы, пока что, так постреляем…

Заряжаем осколочно-фугасный, с пятью мешочками пороха в гильзе. Получаю информацию о новой цели, спешно вспоминаю всё, чему учили в армии, после чего навожу орудие.

– Готовь на старт следующий снаряд! – предупредил я Илью. – Готов? Выстрел!

Херакнуло так, что аж уши заложило. Орудие же лягнуло землю, врыв противооткатные упоры во влажный грунт. Вчера был лёгкий весенний дождик, а сегодня с утра туман и мрачная непогода, но без дождя, и то спасибо.

Бусин позвал кого-то, но обещали найти человека в течение часа. Людей не хватает вообще везде, поэтому есть шансы, что никого так и не пришлют.

Воняет артиллерийским порохом – я его уже нанюхался на всю жизнь, но продолжаю им дышать. Уже тошнит от него…

Илюха пребывает в обалдении, потому что «Коалиция-СВ» так не «бумкала», как это делает «Мста-Б».

Да уж… «Мста-Б» – это суровая мадмуазель, требующая к себе особого отношения.

За час сделали лишь тридцать выстрелов, потому что сильно не хватало ещё одного, а лучше двух человек в расчёт.

– … стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы… – бормотал я текст военной присяги, заталкивая снаряд, весящий сорок три килограмма, в приёмник. – Давай метательный!

Илья, одуревший от усталости, передал мне метательный заряд в гильзе. Вкладываю заряд в приёмник и досылаю его банником.

– Какие координаты были? – не смог я вспомнить.

– Я нихрена не слушал вообще… – признался Илья. – Блин, хочу сдохнуть…

– Успеешь ещё, – грустно усмехнулся я. – Отвались пока на перекур, я сам постреляю.

– Э, не, я ещё могу… – вскинулся Илья.

– Делай, что дядя говорит, – покачал я головой. – Отвались на ящик, двадцать минут тебе на перекур.

И никого, мать их, не прислали. За час мы вдвоём полностью заманались тягать тяжести, я-то ещё пару-тройку часов так могу, а Илюха уже сейчас почти никакой…

– «Карамба-4» на связи, – произнёс я. – «Буерак-7», повтори координаты. Приём.

«Это „Буерак-7“ говорит», – заговорила рация. – «Повторяю: координаты – Ш75-4, контры».