Мрачный залив

В следующем квартале мы видим открытое кафе, которое выглядит так, будто находится на этом месте вот уже много поколений, и дела у его владельцев идут неплохо – для Сала-Пойнт, конечно: три столика, которые мне видны, заняты посетителями, снаружи на улице стоит парочка старых пикапов. Антикварная лавка, которую я видела на веб-сайте, пуста, только на витрине все еще красуется написанное краской название, а под ним видна табличка «ЗАКРЫТО НАВСЕГДА».

Тут я замечаю еще кое-что: ярко-оранжевый плакат, приклеенный скотчем к двери пустующего магазинчика, и на нем огромными, жирными черными буквами напечатано:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ДЖИНА

Я нажимаю на тормоз с такой силой, что нас обеих бросает вперед, и Кец сердито смотрит на меня, пока не замечает плакат.

– Черт, – бросает она. – Гвен… там есть еще что-то. Кажется, конверт.

Я сдаю назад и паркую «Хонду» у тротуара. На улицах не видно ни души. Единственные признаки жизни видны в кафе, но я не смотрю в ту сторону. Я чувствую себя выставленной напоказ. Было бы так легко нанести нам удар прямо здесь… Выстрел из винтовки с низкой крыши – и наши мозги размажутся по стенке. Меня охватывает неистовое желание врубить скорость, резко развернуть машину и убраться отсюда ко всем чертям. Потому что, что бы ни ждало нас здесь… это будет тяжело.

Я делаю глубокий вдох и выхожу из машины.

В нос мне бьет отвратительный запах, которым пропитано это место. Гниль, разложение, отдающее серой; может быть, это вонь от старого консервного завода, которую несет издалека морской бриз. Влажность липнет к моей коже, точно отсыревшая шерсть. Я слышу, как Кец открывает дверцу машины, но не оглядываюсь назад. Твердым шагом подхожу к оранжевому плакату, к которому все тем же скотчем прилеплен белый конверт. Я срываю его и вскрываю. Строки, написанные крупным наклонным почерком. Ошибиться невозможно.

Это был твой выбор – приехать сюда. Все, что случится с этого момента, будет твоим решением, не моим.

Ты можешь уехать, если хочешь. Просто садись в машину и поезжай домой. Это тоже выбор. Но любой выбор имеет последствия.

Это первое решение, которое тебе предстоит принять. Я буду знать, когда ты получишь это послание. Время идет, и у тебя десять минут, чтобы добраться до меня, прежде чем я решу, что ты играешь нечестно. Удачи.

Он не подписался, но в этом нет необходимости. В этих строках таится уже знакомая странность, которая выдает авторство письма яснее, чем любое имя. Это заставляет меня содрогнуться. Почерк безупречен, но буквы глубоко вдавлены в бумагу. Он писал это с силой и убежденностью, но при этом был осторожен в выборе слов: в них нет ничего особо угрожающего… не считая общего впечатления угрозы. Он легко мог бы выдать это за игру, за розыгрыш. Такой богатый человек в этом маленьком городке… я не могу доверять местной полиции. Я не уверена, что могу доверять даже полиции штата; я не могу предъявить им ничего, чтобы они действительно мне поверили. Все улики – это части головоломки, и общая картина зависит от того, как их сложить.

Кроме этого, в конверте лежит распечатанная на принтере карта Хартбрейк-бэй. Линия, начерченная от руки, ведет к дальнему концу «подковы» – к маяку. Он пометил его красным косым крестиком.

Я протягиваю Кеции записку и карту. Она молча рассматривает их, потом говорит:

– Мы не должны ехать туда, если он хочет от нас этого.

– Не думаю, что имеет какое-то значение то, куда мы направимся, – отвечаю я. – Думаю, у Джонатана было много времени, чтобы поразмыслить о том, что мы сделаем, и он заготовил план на каждый вариант.

На каждый, кроме того, что я собираюсь сделать, потому что к этому моменту он, должно быть, уже считает, что мы попались.

Пойманы в паутину этого городка. Лишены правильных вариантов выбора.

Я достаю из кармана одноразовый телефон, который купила на заправке, и набираю номер домашнего телефона.

– Гвен? – Сэм отвечает так быстро, что у меня перехватывает дыхание. Звук его голоса. Реальность его существования. Зажмурившись, я ощущаю, что он здесь, со мной. – О господи, Гвен!

– Я здесь, – шепчу я, потом пытаюсь снова, уже громче. – Сэм, я в порядке. Кец со мной. У нас все хорошо.

– Где ты? Хавьер сейчас у нас. Мы можем выехать к вам через полминуты.

– Ты не можешь этого сделать, – возражаю я. – Сэм, ты помнишь, я спрашивала тебя… присмотришь ли ты за детьми, если что-то случится?

– Нет. – На самом деле, он помнит, просто отвергает этот вопрос. – Мы приедем и вытащим вас из того, во что вы вляпались. Слушай меня: тот бездомный, за которым ты гналась…

– Я знаю. Леонард Бэй – это МалусНавис.