Мракофилия

Сгорая от помеси любопытства и ужаса, Петя дождался, пока звуки начнут отдаляться, и осмелился приподнять голову, чтобы взглянуть на огромную быструю тварь. Момент, и он уже лежал, прижавшись к земле, и тихо постанывал. Артём тихо подполз к нему и спросил, что же тот увидел на дороге, но Петя молчал, трясясь в лихорадке и бледнея, он до крови искусал губы, лишь бы не разразиться истошным криком. Весь их следующий путь Петя не произнёс ни слова, да и Артём не надоедал с расспросами, догадываясь, что увиденное его спутником было настолько невообразимо и нечеловечно, что даже само его упоминание или обсуждение грозило лишением рассудка.

На подходе к деревне их внимание привлёк приближающийся звук вертолётных лопастей, парни выскочили из пшеницы и скрылись между высокими деревьями с другой стороны дороги. Вертолёт тёмно-синего цвета с красной звездой на фюзеляже летел низко, но всё равно сливался с нависшими над полем плотными тучами. Не было не малейшего сомнения в его направлении, боевая машина уверенно приближалась к зловеще выглядывающей из-за горизонта башне. Преодолев ещё с километр, парни смогли разглядеть и её и окрестности во всей красе. Башня возвышалась над окружающим её бетонным забором, рядом с которым суетились фигуры людей в камуфляжной форме. Там же стояли большие грузовики и бронетранспортёры, а неподалёку, прямо на пшеничном поле чернели в неестественных тусклых красках дня три вертолёта.

— Этого не было, — в недоумении сказал Петя, обернувшись на Артёма.

Один из грузовиков тронулся с места и, громко гудя, понёсся по дороге.

— Ложись! — шепнул Душин, хлопнув Артёма по плечу.

Парни повалились на землю за деревьями и притаились. Когда грузовик промчался мимо и они медленно, опасаясь ещё одного такого же, поднялись, знакомый детский голос, такой тихий и осторожный, но показавшийся оглушительным в этой тревожной обстановке, произнёс:

— Опоздали, они везде здесь.

Артём, и без того напуганный, чуть не лишился сознания, услышав это. Они с Петей резко обернулись и увидели лежачего позади них в траве Митеньку.

— Ты чего здесь делаешь? — озлобившись, прорычал Петя.

— Сейчас вертолёт полетит, — ответил Митенька, поднимаясь, — идите под деревьями до балки.

— Нам к Геннадию Ивановичу надо, — не отступал Душин, сверля ребёнка опухшими от недосыпа глазами, — проведи нас в деревню.

— Он у него дома, — спокойно ответил Митенька, кивнув на Артёма, тот поморщился и нелепо раскрыл рот от удивления. — В балке никого нет, — продолжил мальчик, — в Лесное не ходите.

В недоумении парни переглянулись.

— Чёрт с ним, — буркнул Петя, — давай сейчас… — он мигом умолк, зацепившись взглядом за что-то в поле.

— Ты чего?! — испугался Артём и тоже посмотрел на это нечто.

Пропуская сквозь себя вялые рыжие колосья, к дороге приближался уже знакомый летающий глаз.

— Око, — тихо заметил Митенька. — Бегите отсюда.

Парни медленно отступали к деревьям, не сводя глаз с пугающей твари.

— Не смотрите на него, — воскликнул ребёнок, и от крика его взрослые студенты покрылись коркой колючих мурашек.

— Чей это глаз? — проскулил Артём, отвернувшись от приближающегося монстра.

— Ты знаешь, — бросил Митенька и сию же секунду рванул через дорогу в поле, прямо навстречу ужасному Оку.

— Пошли, пошли! — толкал спутника Петя, набирая скорость. — К балке надо, пока не взлетел…

Парень не спал больше суток, он задыхался от усталости и еле-еле выговаривал слова, но теперь разговор стал для него единственным утешением и одновременно с тем последней ниточкой, связывающей измученный Петин рассудок с реальным миром.

— Они уже не жильцы, — бубнил он, закашливаясь, — военные.

Около балки тошнотворный смрад сильнее обычного ударил ему в нос, у Душина сбилось дыхание и подкосились ноги, он рухнул на землю, чудом не скатившись кубарем вниз по склону.

Артём подбежал к нему и уже нагнулся, чтобы поднять, но в то же мгновение взгляд его остановился на уходящей вдаль асфальтированной дороге, ведущей к выходу из зоны зловещего выброса. Шальная мысль прострелила голову парня: бросить всё и рвануть прочь, оставить за спиной вымерший за несколько минут колхоз, пустой районный город, населённый теперь неведомыми паукообразными тварями. Артём вожделел забыть о загадочной башне и залитых кровью полах тёмной автостанцией с полоумным стариком внутри; вычеркнуть из памяти, как ночной кошмар, раздирающий нос и горло смрад, книгу Геннадия, скрывающую в себе страшные тайны могущественного владыки зла, и сектантские речи обезумевшего деда, прячущегося в подвале. Парень даже подумал, что всё происходящее вокруг — это результат действия какого-то неизвестного ему наркотика, которым хитрый дед вне всяких сомнений ввёл ему в кровь капельницей.

— Я домой пойду, — причитал Артём, потирая грязный подбородок, — мне домой надо.

В его глазах всё плыло, на рассудок опустился плотный туман скверных мыслей, в ушах загудело.

— Тёма… — звал его Петя, держась за больную голову, — помоги мне, я встать не могу.

Но голос его казался Артёму каким-то ненастоящим, искусственным.