Мщение (СИ)

На газете был очередной броский заголовок: «Магическая мафия наконец-то потерпела полное поражение». Альбус ехидно усмехнулся, сколько он себя помнил, столько и была борьба с так называемой мафией, которая стала проблемой номер один после смерти Волан-де-Морта. Имея связи по всему аппарату правительства, она ловко манипулировала властью магической Британии и с такой же завидной легкостью вводила многих волшебников в нешуточные долги, за которые в случае неуплаты уничтожала. Борьба с ними была мнимая: его отец, конечно, был обеспокоен это группой, но в действительности для остальных они являлись отличной причиной, которой объяснялись все проблемы магического мира. К тому же, не было никакой вероятности, что само правительство не является членами мафии, просто прикрываясь так называемой борьбой.

Эта группировка отчасти была неуловима: никогда точно нельзя было сказать, не убивала ли она того или иного человека, потому что ни следов, ни каких-либо зацепок не оставалось. Единственное, что могло выдать ее деятельность, это окружение убитого, которое при допросе рассказывало про проблемы с деньгами и каких-то помощников, которые называли себя Черными Капюшонами. И, как можно было понять по названию, никто не знал ни их лиц, ни места нахождения: они появлялись сами, заведомо выслеживая жертву.

— Очередная пыль в глаза, — презрительно проговорил Альбус, откинув газету. Аппетит окончательно пропал, поэтому он отодвинул тарелку подальше, положив локти на стол и сжав свои руки в кулак.

— Отец крайне обеспокоен, он говорит, что если Министерство не будет предпринимать меры, то они перестанут даже скрываться, и тогда может нагрянуть как минимум конфликт.

— Сколько лет Черные Капюшоны существуют, и ничего не было. Правительство заинтересовано в них, возможно, все эти министры и есть мафия. Все будет как обычно: в один прекрасный день отца просто отстранят от работы, списав на его состояние или здоровье.

— Не получится. Это выльется в конфликт, ты же знаешь, как общественность обожает героя Гарри Поттера, в их глазах он выше всех.

— Ты так уверена в общественном мнение? — Поттер откинулся на спинку стула и немного насмешливо усмехнулся. — Их мыслями так легко управлять, если сегодня они и любят отца, то не значит, что завтра тоже. Вытащат какие-нибудь «факты» и все.

Лили тяжело вздохнула, молча соглашаясь с ним. После смерти жены, Гарри Поттер выглядел крайне неважно, и если сейчас это всеми возносилось, то потом они могут просто сказать, что он недееспособен. И кто может быть уверена на все сто, что этому не поверят?

— Мне всегда так сильно хочется верить в то, что наш мир после войны изменился к лучшему, что мы избавились от предрассудков и манипуляций со стороны верхушки, но чем больше я живу, тем сильнее понимаю: проблема изначально была не в Волан-де-Морте. Она заключалась в волшебниках, которые всегда жили предубеждениями и покупались на красивые лозунги, когда в реальности за ними такая фальшь, — она грустно посмотрела на брата, поджав губы.

«Предрассудки…предрассудки» — пронеслось в голове, а потом Альбус вспомнил свой факультет, к которому хоть и не показывали ненависти, но на который всегда смотрели настороженно. Будто каждый ученик там был потенциальным убийцей. Если сам Хогвартс пестрит предубеждениями, вешая ярлыки, чего можно ожидать от общества в целом?

— Ладно, оставим это, — сняв с себя фартук, проговорила Лили, — ты же не забыл, что мы сегодня втроем идем в Косой Переулок? Мне нужны специи, а тебе мантия, к тому же, надо обновить ингредиенты. Даже бадьян закончился!

— Ну, Мерлин, Лили, — вяло протянул, нахмурившись. — Почему именно сегодня?

— Я смотрю, ты уже забыл: нас завтра пригласили на званый ужин в Министерство. Отец всю неделю только об этом и напоминал. Так что собирайся, Скорпиус будет ждать нас у Гринготтса.

Обреченный, он мысленно чертыхнулся, вставая. Бросив безразличный взгляд в окно, Альбус заметил, что тучи сгущаются: ну, право, неужели эти покупки не могли подождать более приветливой погоды?

***

Он ненавидел гулять с ними. Наблюдать за тем, с каким отчаянием они сцепливают свои руки и болтают на отвлеченные темы, никогда не затрагивая самого главного вопроса: а что будет потом? Его никак не покидала мысль, что все, что Скорпиус и Лили делают, лишь игра, в которой оба заинтересованы и не искренни. Они друг друга определенно стояли: с таким усилием прятать самое важное, накидывая на все шелуху.

Но что могло быть потом? У них нет даже будущего, уже завтра Скорпиус мог бы сообщить о решении своих предков и никогда больше не подходить к Гриммо 12. Может, поэтому они так отчаянно веселились, шептали на ухо какие-то нежности и обсуждали совместные планы.