Мстислав Келдыш

М. В. Келдыш придавал большое значение укреплению связи науки с производством, практическому использованию результатов фундаментальных исследований. Многие помнят его полемику с академиком Л. А. Арцимовичем о задачах Академии наук. На реплику Льва Андреевича, что академия не должна быть «каретой скорой научно-технической помощи», Мстислав Всеволодович ответил, что академия не должна быть и «монастырем чистой науки».

На всех постах ему приходилось принимать трудные решения по острым вопросам не только научного, но и общественно-политического характера. Занимая высокие посты в науке, в государстве, он не был механическим проводником официального курса. По острым вопросам организации науки, оценки событий, судьбы людей он стремился сам разобраться в существе вопросов и занимал взвешенную позицию. Главным критерием оценки событий и поступков людей были для него интересы страны, интересы народа. Инвариантом его деятельности, если можно так сказать, был патриотизм в лучшем смысле этого слова».

Академик Б. Е. Патон, президент АН Украины с 1962 года по настоящее время

«Говорят, лучше, полнее всего узнается человек тогда, когда работаешь с ним, когда вместе, а еще лучше под его руководством и влиянием делаешь какое-то трудное и важное для тебя дело. Видимо, так и есть. Во всяком случае, замечательный президент Академии наук СССР Мстислав Всеволодович Келдыш прежде всего раскрылся для меня, когда приезжал на Украину, чтобы узнать нашу работу, увидеть наших людей, чтобы покритиковать нас и, конечно, чтобы помочь.

Из того огромного массива информации, с которым неизбежно сталкиваешься в институтах, Келдыш быстро отсеивал все несущественное, но весьма заинтересованно входил в мельчайшие детали действительно новых исследований. Он немедленно обнаруживал дефекты (если они были) в выводах, выдвигал встречную идею и умел посоветовать, как лучше всего «взяться за нужный конец палки» – так называл знаменитый физик Дж. Дж. Томсон удачно найденный подход к проблеме.

Вообще трудно сказать, были ли для него какие-то непреодолимые рубежи усталости. Посещение Мстиславом Всеволодовичем научных центров республики совпало как раз с тем временем, когда автоматические космические аппараты подходили к Венере. Сеансы связи с ними Келдыш, конечно, не мог пропустить. Они интересовали его как ученого. Две ночи подряд он работал в Центре дальней космической связи в Крыму, но при этом не прерывал, не снижал темпа дневной работы у нас. Вечером он улетал в центр, а утром возвращался.

Видимо, без страстности, без живого интереса и к жизни вообще, и к каждой из областей науки невозможно было бы накопление такой эрудиции, как у Келдыша. Но все же одних только знаний, чтобы помогать другим ученым, мало. Есть одна особенность мышления, которая выделяет его и среди исследователей, и среди организаторов науки: он быстрее, точнее многих схватывал самую суть проблемы, ее зерно. И в этом – самое главное.

Я напомню: именно то время, в которое Келдыш возглавлял академию, было временем, когда рождались новые науки, новые направления, когда очень многое в старых научных понятиях пересматривалось. Кроме того, именно тогда так бурно набирала темп научно-техническая революция, развивался научно-технический прогресс.

Научные коллективы, которым предстояло объединяться в общей работе, очень сложны и не сходны друг с другом. А относиться к каждому из них надо с той беспристрастностью, которая и необходима, и свойственна президенту. У институтов, разбросанных по всей стране, разные стили работы, порой они придерживаются неодинаковых точек зрения, основываются на далеких друг от друга теориях. Возглавляют эти коллективы люди, абсолютно не схожие друг с другом и весьма индивидуальные в мышлении – талант всегда своеобразен, здесь не может быть (как при оценке технических изделий) заранее определенных требований, которым нужно соответствовать.

Прибавьте ко всем этим сложностям и традиционное, но устаревшее деление науки на вузовскую, академическую и отраслевую. Вспомните, что, хоть жизнь и перепутала во многих случаях границы между науками фундаментальными и прикладными, в сознании многих исследователей они продолжают существовать. Оцените все это, и вы увидите (в какой-то степени), как сложно было президенту решать свою насущную задачу – концентрировать усилия множества ученых и коллективов в одном общем деле.

Келдыш выполнял это трудное дело с присущей ему твердостью руки, с умением брать на себя ответственность и с желанием все доводить до конца – до конечных практических результатов. Это еще одна важная его особенность. Действительно, все, за что он брался, доводил до конца, какой бы области это ни касалось.