Мучения Минти Мэлоун

— Чувствительные?! — взорвался Джек. — Такие же чувствительные, как моя задница! — Он вскочил. — С меня хватит! — прорычал он. — Я сыт по горло твоим трусливым либерализмом, Джейн. Эти «чувствительные молодые люди» — бандиты, они крушат наш дом.

— Да, но…

— Никаких «но»! — яростно отрезал Джек. — Ты совсем из ума выжила, Джейн, — рявкнул он. — У тебя вконец крышу снесло! Я положу этому предел… немедленно!

Он бросился вниз по лестнице, распахнул дверь гостиной и застыл на месте.

— О боже! — Перегнувшись через перила, мы видели, как он стонал и качал головой. — О боже! — повторил он. И откуда-то издалека до нас донесся рев сирен, который становился все громче. — О боже! — воскликнул Джек в третий раз, потом включил свет и гаркнул: — Так, быстро, выметайтесь отсюда!!! — Музыка смолкла, и несколько парней порскнули из дома, как крысы из горящего амбара.

Вечеринка подошла к концу. Кареты поданы. Наконец и мы с Джейн отважились спуститься и оценить нанесенный ущерб.

— О нет, — прошептала Джейн. — О нет.

Зеркало над каминной полкой покрылось паутиной трещин. Бледно-зеленый диван был залит красным вином. Шторы порваны в трех местах, ковер прожжен сигаретными окурками. Картины, как пьяные, накренились под странным углом, кованая люстра была наполовину вырвана из потолка. И самое худшее, мозаичный столик Джека валялся на другом конце комнаты: одна ножка отломана, изящная столешница в виде шахматной доски расколота пополам.

— Вон! — орал Джек.

Пит и Уэйн поспешно заковыляли к выходу, но Джек схватил их за шиворот.

— А вы двое поможете мне убрать этот свинарник! — проскрежетал он, держа их на расстоянии вытянутой руки, будто бешеных псов. — Если откажетесь, я сдам вас полиции. — Тут вой сирен прекратился, и полицейские авто притормозили около дома, разгоняя мрак голубыми мигалками.

— Ну, так что? Отправитесь в полицейский участок или поможете мне разгрести помойку? — ехидно осведомился Джек.

— М-м-м… мы вам поможем, — промямлил Уэйн.

— Да, поможем.

— Что вы сделаете? — Джек кипел от злости.

— Поможем вам, сэр! — вытянулся в струнку Уэйн. Джек отпустил юнцов, вышел на улицу и что-то объяснил полицейским. Мы думали, те захотят зайти в дом, но через две-три минуты блюстители порядка уехали. Из сада в дом просочились еще два недоросля, а также Топаз и Иоланта, с всклокоченными лохмами, в помятой одежде.

— Господи! — открыла рот Иоланта.

— Боже! — затаила дыхание Топаз.

— Посмотрите-посмотрите, что наделали ваши дружки, — гремел Джек, испепеляя их полным презрения взглядом. — Мы с вашей матерью думали, что приятно проведем вечер с вашими друзьями. А вы подстрекали их вести себя по-свински. Надеюсь, вы собой довольны. Топаз начала всхлипывать. У Иоланты был расстроенный вид.

— И теперь вы обе поможете мне навести порядок. И вы тоже, — бросил он четырем парням. — Ты соберешь пустые бутылки! — приказал он самому низкорослому. — Ты будешь мыть пол. Иоланта, принеси ему швабру! Топаз, — скомандовал Джек, — почисти диван! А ты, — он взглянул на Уэйна, — поможешь мне снять зеркало.

— Да-да, сэр, — пискнул тот. — Извините, сэр… Без обид?

Пока мы убирали, морщась от кислого запаха блевотины и сладкой вони марихуаны, я поглядывала на Джейн. Она была выбита из колеи и не могла вымолвить ни слова. Девицы тоже помалкивали. У них был пристыженный, испуганный вид. Но я заметила еще кое-что. Когда Джек проявил твердость, твердость, которую раньше боялся обнаружить, в их глазах мелькнуло восхищение.

Февраль

— Разумеется, я не против, — сказала Эмбер. — Не глупи, Минти.

— Слава богу! — расслабилась я, ставя подснежники в вазочку. — Не знала, как ты к этому отнесешься, — продолжала я, — но решила, что все равно узнаешь.

Естественно, я спрятала приглашение у себя в комнате. Не ставить же его на каминную полку? Но мне было бы не очень приятно отправиться на свадьбу Хелен и Чарли тайком от Эмбер. Поэтому сегодня утром я решила все ей рассказать. Похоже, она восприняла новость нормально.

— Я и так знала, что они поженятся, Минти. В конце концов, эта твоя Хелен залетела, а Чарли — джентльмен.

— Да. Но они не поэтому женятся. Думаю, они влюблены.

— Что ж, Чарли всегда хотел детей, и теперь его желание исполнится, — вздохнула Эмбер. — Знаешь, он мне не подходит, — сказала она. — Ему не хватало… куража! Теперь до меня дошло. — До нее дошло… Я это уже давно поняла. — Он такой слабак, да к тому же зануда. Что до Хелен, — разглагольствовала она, — могу только пожелать ей удачи. Ты знаешь, что четверть младенцев орут, не переставая, между тремя и четырьмя часами утра каждый день?

— Правда?

— Хуже того, в основном они орут всю ночь!

— О боже…

— Они забирают всю твою энергию, Минти. Весь творческий потенциал. Высасывают жизненные силы. Не говоря уж о том, что на них уходит куча денег.

— Ты всегда говоришь только о том, что они забирают, — тихо заметила я. — Но никогда не думаешь, сколько радости они приносят.

— Нет, не нужны мне маленькие ублюдки, — отрезала Эмбер, взяла Пердиту на руки и стала укачивать. — Ничего хуже и представить нельзя. И это погубит мою писательскую карьеру.