Мудрецы. Цари. Поэты

Тогда я бегу в нашу кибитку мазанку. Тогда я нахожу глиняный старый хум с прошлогодним оставшимся медом… Тогда я обмазываю последним медом стены нашей кибитки. Обмазываю стены густым сонным медом. Я жду. Я улыбаюсь. Я знаю.

…Биби-Ситора поднимает голову с длинной густой пахнущей арабским галиэ косой косой… Она улыбается… Она знает?..

Я обмазываю стены медом… И тут налетают тучные осы… Вьются! Ликуют! Чуют! Прилипают припадают приникают к меду! Вбирают, сосут, маются… Стаи ос… Летят на стены медовые готовые… Садятся…

…Ата проснитесь. Глядите, ата — стены медовые золотые медные медовые роятся. Глядите — кибитка мазанка вся золотая! Живая, ата. Крылатая. А вы хотите уснуть уйти…

Но!..

Осы иные слабые малые кроткие гибли вязли мяклые покорные. Теплые.

…Омар Омар зачем ты обмазал кибитку мазанку рыхлую густым цепким гибельным томительным вязким медом медом медом? Зачем сынок?..

Тогда я отрываю отнимаю отбираю ос ос ос от липких стен, но их тонкие извилистые лапки и крылья сквозящие остаются на стенах тянутся, не даются… обрываются хрупкие ломкие медленные…

Не даются, ата!.. да…

Но кибитка золотая… Медовая… Глядите, ата!.. Не спите. Не засыпайте. Не умирайте. Ата…

Золотая медовая кибитка охвачена объята объем-лема златыми последними осами осами!.. Она вся шевелится живет роится. Она живая, ата. Не умирайте… Кибитка мазанка вся вся дышит живет златится смертными живыми живыми живыми налетевшими набежавшими пчелами осами тлями мухами…

Не умирайте ата!.. Не бросайте медовую кибитку!.. Не засыпайте! не бросайте родную медовую кибитку ата ата ата!.. Ата…

…Омар Омар о боже сынок сынок ты поэт.

О боже зачем это в стране нашей? в стране иных? в стране избитых измятых горл? молчащих уст пьющих лишь слепое вино? таящихся ртов взятых стрелой? Сынок ты поэт!.. Кибитка медовая сынок! Опа роится живая медовая. Но она убивает летучие живые жизни… Спасибо сынок!..

…Ата! я отрываю прилипших ос, но налетают новые. А те, что увязли сникли напились — те отмирают вялые блаженные упоенные уснулые. Но я вижу, что их лица их пыльцевые рыльца, морды, лики улыбаются. Напоенные мертвые пчелы…

Улыбаются с мертвых стен…

Ата вы улыбаетесь? ата…

Уже мед кончается, уже глиняный хум пуст, уже живые пчелы, осы улетают, уходят, уже остаются только застрявшие навек навек в меду на стенах шевелящихся…

И благой блаженный хмельной умирает с улыбкой на устах?..

И благой блаженный хмельной умирает с улыбкой на устах?..

С улыбкой опьяненных хмельных смертных пчел?..

Да!..

И!..

Уже хум пуст, уже нечем мазать стены пчелиные утихающие. Золотые. Стылые…

Ата не бросайте медовой кибитки. Она была живая. Она роилась вешними пчелами-сборщицами. Она роилась летучими золотыми хрупкими жизнями, налетевшими из вешних садов, где вам уже не бродить мой садовник, мой ата, мой немой муадзин…

Летели летели летели дремучие золотые крылатые жизни из рощ. И увязли в меду. И увязли умолкли в меду блаженные…

И где сосок и где горлышко? где где где?

Летели блаженные летели и сомлели тленные… сомлели…

Ата ата ужель, ужели?..

Ата я плачу а цветастая курпача недвижна, а в ней ваше тело, тело тело… Ужели?

Ата уже пчелы улетели. Ата пойдемте в рощи, в сады лепетные… Ужели?..

Сынок сынок Омар Омар поэт… зачем… зачем… зачем петух в немой в глухой ночи зачем поэт в империи стрелы победной смертной В Империи Стрелы Победной Смертной?..

Сынок, скажи соседу Учкуну-Мирзе, что я прощаю ту стрелу блаженную!.. Скажи сынок… Хайна хананха-ла!.. Хайна хананхала!..

Прощай стрела блаженная!.. блаженная!..

Летели пчелы ярые медовые летели да сомлели тленные сомлели… Ата ужель? ужель? ужель? ужель?

Ужели?..

Не уходи волна блаженная…

Ата, ужели?..

СМЕРТЬ

Но! Ата дальний омытый мертвый побудьте со мной у последнего саманного дувала (и он уже рушится и осыпается на меня…)

Шайдилла!.. ай! ай… меня палого лижет стадо многоязыкое и ангел Азраил с бараньими текучими переливчатыми глазами стоит жует жует рукав моего шелкового чапана…

В ночь возвращающихся стад, в ночь возвращающихся стад стад…

О стада возьмите меня примите!..

И уйдете в ночь напоенных молочных теснящихся возвращающихся стад и Пастух не отличит вас от овец темнеющих!.. и псы-волкодавы не учуют сторожевые…

Но Господь знает…

Ата побудьте со мной в исходе моем в возврате моем в ночь возвращающихся стад…

Я не говорю я не говорю как неверные Пророку: неужели неужели мы снова оживем после того, как были уже мертвыми и обратились в прах? Слишком далек возврат такой…

Нет! не говорю так… ата, побудьте со мной…

Сынок сынок сынок Омарджан Омарджан, я тут, я с тобой, я средь смертных стад, это Ангел Азраил с бараньими текучими глазами жует рукав моего моего зеленого дряхлого бухарского бекасабового чапана… Но но но сынок Омарджан, пойди скажи соседу Учкуну-Мирзе (он мается он страждет сынок!) скажи Учкуну-Мирзе, что я прощаю ту стрелу блаженную, что я уже тогда простил, на минарете… Пойди скажи Омар!..