Сражение в пустыне нужно было увидеть, чтобы поверить. Огромные армии с бесчисленным множеством машин и крохотными лагерями были разбросаны и рассеяны, словно из перечницы, по бескрайним склонам и равнинам пустыни, и разделяли их лишь песчаные барханы, рвы или скалистые выступы. Почва повсюду, особенно на господствующих высотах, была каменистой. Верхний слой песка не превышал пары дюймов. Единственной маскировкой для орудий и войск были взрывы. Поскольку войска были разбросаны, понадобилась сложная система сигналов, разработанная самым невероятным образом. Потребовались существенные усовершенствования в системе связи и увеличение численности сигнальной службы. Но благодаря сложной сигнальной системе, в которой участвовали десятки тысяч человек, армия, разбросанная по огромной территории, смогла перемещаться и действовать с поразительной скоростью и преодолевать огромные расстояния за очень короткое время. Всего несколько лет назад подобное было просто немыслимо.
Война неизвестных солдат.
Сегодня все зависит от жизненной силы британского народа во всех частях света, от силы наших союзников и доброжелателей во всех странах. Многие из сочувствующих нам трудятся день и ночь, отдают все, что у них есть, берутся за любую работу и мужественно терпят все тяготы, которые на них обрушиваются. Эта война – не война полководцев и принцев, династий или национальных амбиций. Это война народов и идей. Множество людей, не только с этого острова, но и со всего мира, отправились на эту войну, чтобы честно исполнить свой долг, но имена их никогда не станут известны, а подвиги не попадут в анналы истории. Это – война неизвестных солдат. Давайте же сражаться не ради славы, но во имя веры и высокой цели – избавить мир от проклятия нацизма.Война нервов.
Если, как предлагал предыдущий оратор, мы имеем дело с войной нервов, силы воли и выносливости, в которую оказались втянуты народы Британии и Германии, то будет ли она долгой или короткой, мы не должны от нее уклоняться. Мы убеждены, что дух и характер, сформировавшиеся в условиях свободы, окажутся более прочными и устойчивыми, чем все, чего можно добиться самой эффективной, но навязанной народу механической дисциплиной.Мировая война.
Есть еще одно, более очевидное отличие от войны 1914 года. В сегодняшнюю войну вовлечены все воюющие нации, не только солдаты, но и все гражданское население – мужчины, женщины и дети. Фронт проходит повсеместно. Окопы роют в городах и на улицах. Каждая деревня укреплена, каждая дорога перегорожена баррикадами. Линия фронта проходит на заводах. Рабочие – те же солдаты, они сражаются другим оружием, но с тем же мужеством. И это решительно отличает идущую войну от той, свидетелями которой многие из нас были четверть века назад.Ненужная война.
Президент Рузвельт как-то спросил, как можно было бы назвать эту войну. Я ответил: «Ненужной войной». Если бы Соединенные Штаты приняли активное участие в работе Лиги Наций, и если бы Лига Наций была готова приложить общие усилия, пусть даже общие усилия одних лишь европейских стран, к предотвращению перевооружения Германии, этого ужасного кровопролития никогда не случилось бы. Если бы союзники твердо противостояли Гитлеру в начале его карьеры, хотя бы до захвата им в 1936 году Рейнской области, он вынужден был бы отступить, и, возможно, в германской жизни возобладал был здравый смысл – которым, кстати, всегда отличалось верховное командование. И тогда Германии удалось бы освободиться от маниакального правительства и чудовищной системы, в хватке которой она сегодня задыхается.Предотвращение войны.
До 1933 или даже до 1935 года Германию можно было уберечь от той страшной судьбы, которая ее постигла, и мы были бы избавлены от тех несчастий, которые Гитлер обрушил на человечество. Никогда еще в истории не было войны, которую было бы легче предотвратить своевременными действиями, чем та, которая только что разорила огромные области земного шара. Я убежден, что ее можно было предотвратить без единого выстрела, и сегодня Германия была бы могущественной, процветающей и уважаемой страной; но тогда меня слушать не пожелали, и один за другим мы оказались втянутыми в ужасный смерч.