Мудрость толпы

Из Селесты полились имена, словно вино из разбитой бочки. Имена всех, с кем она была знакома, хлестали сплошным бурливым потоком. Некоторых, как знал Орсо, уже казнили. По ее лицу заструились слезы, оставляя черные потеки краски вплоть до забрызганных слюной губ. Она обличала друзей, деловых партнеров, членов семьи. Борас Хайген, ее кузен, съежился на своем сиденье, дрожа от страха, – обычное зрелище, совершенно неудивительное в эти дни. Орсо довелось наблюдать на скамье подсудимых проявления храбрости и вдохновенного товарищества, и величественного достоинства. Но также он видел, как братья наговаривают на своих сестер, как жены обвиняют мужей, как родители отрекаются от детей.

Судья начинала понемногу хмуриться, нетерпеливо ерзая в своем кресле. Вот она скривила губу и потянулась за кувалдой…

– Савин Брок! Я обвиняю Савин Брок! – выкрикнула Селеста.

Орсо почувствовал, словно его кишки внезапно вывалились через задницу. И он был не единственным, на кого это имя так подействовало. Никто не издавал одобрительных криков, слышался лишь недоверчивый ропот. Представители бывшей знати смотрели мрачно: это была атака на их лидера, а значит, атака на них. Но в последнее время Савин добилась популярности и на другом конце социальной шкалы. Она кормила людей, одевала их, снабжала топливом в суровую зимнюю пору, в то время как сжигатели не приносили им ничего, кроме трупов.

Суорбрек озабоченно взглянул на Судью, но та с энтузиазмом замахала рукой, веля ему продолжать.

– В чем конкретно вы ее обвиняете?

– В спекулянтстве, барышничестве, ростовщичестве в крупнейших размерах! Общеизвестный факт – что она годами эксплуатировала рабочих Союза ради собственной выгоды! Что она действовала заодно со своим отцом, архилектором Глоктой! А также заодно с банкирами, гуркскими агентами и стирийскими шпионами! – Селеста подняла трясущийся палец и указала прямиком на Орсо. – И также факт, что она была в сговоре с королем!

Он уставился на нее с видом потрясенного недоумения:

– Все знают, что она участвовала в заговоре против меня!

– Тогда почему вы спасли ее и ее мужа от петли? – завопила Селеста.

Это был хороший вопрос. Один из тех, на которые Орсо сам до сих пор не мог найти удовлетворительного ответа. Селесте, впрочем, не потребовалось долго размышлять:

– Потому что – еще один факт – Савин Брок многие годы была королевской любовницей!

Орсо сидел на своем табурете, нахмурившись, слушая, как по галереям для публики ползут шепотки. Отрицать это было еще труднее, по крайней мере, с убежденностью. Ведь он до сих пор частенько ловил себя на том, что с наслаждением перебирает эти воспоминания, каждый раз испытывая чувство вины.

– Но и это еще не все! Еще один факт! – Селеста выплюнула это слово в сторону короля с видом свирепого торжества. – Что Савин Брок приходится королю сестрой!

Орсо ощутил, как краска сбежала с его лица. Вероятно, в этот момент ему следовало бы начать лгать напропалую – в конце концов, ведь именно этим здесь все занимались. Но он был застигнут слишком врасплох. Как и все остальные.

– Это факт! – Селеста уже вопила, брызжа слюной, и эхо ее сорванного голоса отдавалось от сводов. – Савин Брок – незаконная дочь короля Джезаля Первого!

В суде воцарилась мертвая тишина – все пытались придать хоть какой-то смысл тому, что они услышали. Представители сидели на скамьях с разинутыми ртами. С галерей доносились дружные ахи. Капитан Броуд замер, не донеся фляжку до рта. Судья сидела, выпрямившись в своем кресле, скривив губы в торжествующей усмешке.

В своем последнем послании Тойфель сообщала, что, возможно, все решится в течение нескольких дней. Но, похоже, нескольких дней у него уже не было.

– Вот это, – выдохнула Хильди, – я называю скандальным разоблачением!

Чистота

– Офицеры чистоты Народной Армии! – выкрикнул Лео.

Этих ублюдков было около сотни, в заляпанной красным одежде и доспехах – по двое на роту. Они следили, чтобы каждое военное решение было политически выверено и каждый солдат оставался предан Великой Перемене. Это были самые бывалые и самые рьяные сжигатели, фанатики, которые оставались с Судьей, когда оставаться с Судьей казалось безумием.

– Вы все знаете, кто я такой! – продолжал выкрикивать Лео. Может быть, у него больше не было ног, подобающих герою, но героический голос у него по-прежнему оставался, и он намеревался его использовать. – Мое имя Лео Брок. Некоторые зовут меня Молодым Львом.

Было бы слишком самонадеянно рассчитывать на аплодисменты, но все же он сделал паузу для того, чтобы дать публике выразить свои чувства. Их не было. Он видел лишь скрещенные на груди руки, слышал нетерпеливое бурчание, встречал хмурые взгляды с изрезанных шрамами лиц. На этих людей было не так-то просто произвести впечатление. Они испытывали мало почтения к бывшим дворянам, бывшим лордам-губернаторам и даже бывшим героям Союза. Они уже отослали несколько генералов с их приближенными обратно в Адую для последнего прыжка с башни.

Лео тяжело вдохнул через нос и взглянул на Искру. Тот насмешливо пожал плечами.