Муха на стекле

Пусть это всего лишь сон… Но переживания и страхи в нём – самые настоящие. Неужели кого-то нам придётся здесь покалечить, или даже убить?

Интересно, а если меня самого проткнут сейчас копьём – смогу ли я благополучно вернуться в реальность, находясь в двойном сновидении? И где очнусь после смерти? В первой ли галлюцинации, в подземелье замка, или у себя дома, в Моздоке? А может быть, окажусь в реальности, но только уже в глубокой коме? Вот будет неразрешимая загадка для наших районных врачей…

Рыцари, между тем, с яростными криками, в едином порыве, бросились с разных сторон в атаку. Над ухом моим тонко свистнула стрела… И один из воинов с проклятьями рухнул на землю. Между пластинами доспеха на левой ноге отползавшего к лошадям раненого, торчало оперение глубоко засевшей в бедре стрелы. А Алина уже вновь натягивала тугую тетиву…

Я поразился хладнокровию девушки и отметил про себя, что «Эльфочка» не целилась в жизненно важные места на телах атакующих спрайтов. Она не стремилась убивать молодых воинов… Стрелы метко разили в незащищённые доспехами участки рук и ног.

Ещё двоих рыцарей девушка сумела вывести из строя своими точными выстрелами, прежде чем первые воины, прикрываясь щитами, приблизились ко мне… Из под скрещённых клинков брызнули в вечерней темноте искры.

– Отходи назад! – крикнул я Алине, прыгая по стволу, словно обезьяна, обрушивая со звоном своё оружие на головы и плечи наседающих врагов… И не давая атакующим вскарабкаться на вершину завала.

Сложность обороны заключалась в том, что часть рыцарей была вооружена мечами, а часть – предпочла копья. И в то время, как одни противники рвались в ближний бой, другие – стремились проткнуть меня снизу, с безопасного расстояния, своими длинными пиками… Мне приходилось без устали крутиться волчком на узком гребне баррикады, парируя бастардом, как удары мечём, так и колющие выпады копий.

Нужно было постоянно держать в поле зрения трёх-четырёх одновременно атакующих воинов… Но мои движения не сковывали тяжёлые доспехи. А после того, как Алина, продолжая выпускать стрелу за стрелой, отступила, нам с бастардом стало, где развернуться, без опаски зацепить случайно девушку… Мой клинок грозно посвистывал в темноте, срезая ветви и листья по пути, словно бритвой.

А вот нападающие, несмотря на значительный численный перевес, чувствовали себя не очень-то уверенно… Рыцари постоянно спотыкались во мраке о сучья, путались в раскидистых ветвях, мешали друг другу, сталкиваясь то щитами, то оружием. Порой, воины оказывались в столь невыгодном положении, что даже не могли сделать нормальный замах мечом.

Ярость боя быстро выветрила последние остатки благородства… Как у меня, так и у, обозлённого нашим упорным сопротивлением, врага. Уже никто из них не кричал, что надо брать лесных разбойников живьём. И я рубил теперь наседающих рыцарей безо всякой жалости… На войне трудно оставаться человеком, если хочешь выжить.

В каждом из нас скрывается первобытная тьма… Как бы далеко вперёд не шагнула цивилизация. Человечество взрослеет от века к веку, и загоняет эту тьму в себя всё глубже и глубже… Но бывают вот такие мгновенья, когда она вырывается на свободу, превращая нас в настоящих зверей.

…Под умиротворяющим светом луны и звёзд, в чарующей тиши лесной чащи, звенела беспощадная сталь. Звучали во мраке хриплые ругательства, крики сражающихся, стоны раненых… Настоящий бой – это вам не учебная схватка по заранее оговоренным правилам. С красивыми позами и эффектными финтами… Всё проще, кровавее и страшнее. А если ты ещё и сам участник смертельного поединка, то в голове у тебя пульсируют лишь две лихорадочные мысли – убей и выживи! Главное – не красиво и правильно выполненный приём, а результат.

…Как я не уворачивался и не отмахивался своим бастардом от наседающих врагов, несколько скользящих ударов мечём и копьём в плечи и бока, в скоротечной горячке боя, всё же умудрился пропустить. И хотя от серьёзных ранений бог меня пока миловал, верхняя одежда уже вся была разодрана в лоскуты… А кое-где даже окрасилась кровью – своей и вражеской.

Алинины стрелы в ночи посвистывали, словно птицы… И, похоже, не кончались – спасибо "Васе ШАМАНУ!" Но только рыцари теперь вели себя максимально осторожно… Без спешки и излишней суеты.

Стрелы хоть и продолжали сыпаться на нападающих, ущерба тяжело вооружённым воинам, да ещё и прикрывавшим себя щитами, почти не наносили… Мне же, приходилось вспоминать самые хитрые финты Августина, чтобы умудряться сдерживать стольких врагов.