Муха в розовом алмазе

- Да, в экспедициях ВСЕГЕИ, - пробормотал я механически. - По космическим снимкам выявлял, где что растет, а по тому, что растет, определял, на какой глубине подземные воды.

- Вот-вот, растет... Мак, конопля... Потом героинчик.

- Глупости.

- Конечно, глупости. Я же не спорю. Кстати о заточках. Знаешь, я часик назад рассечку исследовал, в которой Али-Бабая с супружницей задавило... Так просто, от делать нечего исследовал...

- И что? - повернулся я к Сашке.

- А то, что закольчик этот не сам по себе упал. Там, на кровле, странные какие то царапины. И совсем свежие.

- Ну и что? Трещины на кровле всегда ломиками простукивают...

- Там следы от клиньев металлических были... - не совсем уверенно проговорил Сашка.

- По твоему получается, - резюмировала Синичкина, - что кто-то, зная, где Али-Бабай частенько проводит свое свободное время, тайно подготовил закол к обрушению и дернул за веревочку после того, как Али-Бабай под него с женой улегся?

- Да ну вас к чертовой матери! - взорвался Кучкин и ушел прочь.

"В кают-компанию, - догадался я, - вино с расстройства пить. Что-то он нервный очень в последнее время..."

И повел Синичкину следом.

- Похоронить ее надо, - сказала она по дороге, взяв меня под руку. Здесь тепло и сыро, запах дойдет до...

- До гарема? - не смог я не улыбнуться.

- Да...

- Хорошо. Я закопаю трупы, потом в алмазную рассечку схожу, посмотрю, что там с газом делается. А ты поесть что-нибудь приготовь, - сказал я и, решив пошутить, спросил:

- Помощниц-то по кухне хватит? Сколько у нас жен Али-Бабая на сегодняшний день осталось?

- Три-и, - зевнула Синичкина, не оценив шутки. - Ты осторожнее там. Переоденься и пистолет возьми.

Поменяв голубой халатик на обычную одежду, я вернулся в рассечку. И обнаружил, что трупа Лейлы в ней нет.

"Веретенников утащил! - пришло мне в голову. - Плачет сейчас над ней где-нибудь в рассечке! А может, сама уползла? Может, живая еще была, никто ведь ей пульса не щупал. Очнулась и уползла, вон, следы на почве штрека. А если это младенцы!?"

И пошел по следам, с трудом борясь со страхом, половина на половину смешавшимся с темнотой.

Следы привели в четвертый квершлаг, пробитый на север из шестого штрека. Не успел я в него войти, как передо мной возник Веретенников. Из выемки в стене, в которой когда-то стояли фидеры.

Не скрою, я растерялся, увидев его злобные глаза, полосующие меня из-под нахлобученного капюшона штормовки. Растерялся и дал себя столкнуть на землю, и не только столкнуть, но и взять за горло...

Как я выжил, будем знать только мы вдвоем. Или, точнее, втроем. Несколько минут я пытался вырваться, бил по ощерившемуся лицу Валеры, царапался, изорвал его фланелевую рубашку, но безуспешно... Поняв, что жизнь проиграна, я сдался и стал мысленно прощаться с мамой и детьми... Когда пришел черед Полины, черед хозяйки моей души, из штрека выскочило нечто маленькое и ужасное. Визжа, оно подковыляло к нам на костылях и, перехватив один из них, яростно замолотило моего душителя. Краем почти выскочившего глаза, я разглядел брызжущего слюной скособоченного карлика с детскими нежными ножками и непропорционально большими волосатыми руками; глубоко, очень глубоко посаженные его глаза были малиново-красными и светились звериной ненавистью. Получив дюжину ударов, Валерий обернулся; увидев, уродца, разжал смертельные пальцы, вскочил, схватил мою лампу и умчался прочь, как конь. За ним волочился карлик, успевший зацепиться за брючину объекта своей ненависти.

"Сынок Али-Бабая! - подумал я, оставшись в полной темноте. - И наверняка, от Лейлы, убитой Веретенниковым".

...На то, чтобы прийти в себя (унять дрожь в теле, стереть пот с лица и тому подобное), а также на изучение на ощупь обнаруженного под ногами костыля карлика, ушло минут десять. Следующие минуты я соображал, как в кромешной тьме добраться до кают-компании. Решив использовать костыль в качестве щупа, побрел шажок за шажком. И дошел, набив на лбу всего лишь пару шишек. Дошел, пропустил полстаканчика от боли в горле и объяснил товарищам, коим образом попал ко мне самодельный детский костыль. Товарищи не решились мне поверить; разозлившись, я нашел Камиллу с Ниссо. Однако, увидев, несомненно, знакомую им вещь, вдовы Али-Бабая лишь пожали плечами. Что мне оставалось делать? Я чмокнул Анастасию в щечку и, прихватив Сашку, направился в забой.

***

Газа в алмазной рассечке оставалось немного, и мы решили, что я смогу добраться до восстающего и установить в нем мину. Я смогу, потому что Кучкин сказал, что у меня это получиться лучше и быстрее, так как я эту операцию уже совершал и имею сноровку.

А я на него и не рассчитывал, знал, что, в отличие от меня, он не способен на тяжкие деяния супротив своего организма. Отдышавшись на устье штрека, мы пошли за миной в кают-компанию. По дороге заглянули в шестую буровую камеру, в ту, в которой лишила себя жизни Гюльчехра, заглянули, потому что Сашке показалось, что в ней кто-то есть.