Мулатка в белом шоколаде

Дома Кира первым делом обследовала двор в поисках своего кота. Все было бесполезно – Фантик не появлялся. Его не видели ни соседки, ни мальчишки, вообще никто. По объявлению об исчезновении кота тоже никто не позвонил.

– А я так надеялась, что кто-то его видел и сможет рассказать мне о его последних минутах, – всплакнула Кира.

– Да ты что говоришь! Он живой! У кого поднимется рука на такого милого котика?

– Подонков полно!

– Хочешь, позвоним Пантелеймонову?

– Чтобы он помог искать кота?

– Ну да, – нерешительно кивнула Леся. – И вообще.

Кира вздохнула и набрала знакомый номер. Пантелеймонов ответил только после пятого гудка. Голос у него звучал непривычно холодно и сухо.

– Уже выхожу! Перезвоню вам через пять минут! – произнес он.

Кира расстроилась окончательно. Нет, что с ней, в самом деле, происходит? Вроде бы еще совсем недавно все так отлично складывалось! Расследование двигалось, Фантик спал на диване, Пантелеймонов пылал нежными чувствами. И что теперь? Не успели они с Лесей отлучиться на один день из города, как Пантелеймонов уже закрутил с кем-то шашни?..

– Почему ты решила, что он с женщиной?

– А с кем еще? С любимым начальством? Не выдумывай!

Но Пантелеймонов объяснил именно так.

– Телефон у меня не для личных разговоров, – объяснил он свой тон Кире. – Поэтому я и говорил с тобой так официально.

– Ну-ну, – не поверила ему Кира.

– Ты мне не веришь?!

У Киры так и вертелось на языке – «не верю!». Но она решила промолчать. Сегодняшний день ее утомил. А выяснять отношения дело хлопотное. И требует большой отдачи энергии. Иначе и затевать не стоит, все равно проиграешь.

– У меня есть две новости, – говорил тем временем Пантелеймонов. – Мы нашли свидетельницу, которая вспомнила, что видела, как муж Жанны Альбертовны в день своей гибели возвращался к себе на городскую квартиру в обществе девицы. И смогла описать эту девицу.

– И как она выглядела?

– Высокая, худая и с длинными черными волосами.

– А лицо?

– Увы, лицо девушки, по словам свидетельницы, закрывали огромные очки. И она не смогла его рассмотреть.

– И какая это новость? Хорошая или плохая?

Но Пантелеймонов не ответил. Он, как все мужчины, не умел одновременно делать два дела. То есть он мог либо говорить, либо слушать. Сейчас он говорил.

– Потом я вспомнил, что говорили соседи убитой Катерины Гладковой.

– И что? – удивилась Кира. – Мы же с тобой их вместе опрашивали. Никто из них не видел похожей девушки.

– В ту ночь – нет. Но они видели ее возле квартиры Кати раньше!

– Да?

– По их словам, похожая девушка приходила к Кате в гости за два дня до убийства.

– И соседи ее описали?

– Нет, они всего лишь сказали, что девушка была модельного типа с длинными, скорей всего, крашеными прямыми волосами. Очень гладкими и расчесанными на прямой пробор. Брюнетка.

– А лицо?

– И в тот раз лицо незнакомки закрывали огромные темные очки.

– И какая зацепка? Где гарантия, что это была одна и та же девушка?

– Гарантии никакой. Но предположить можно. Особенно если учесть одну деталь.

Кира невольно заинтересовалась. Пантелеймонов так выделил это последнее слово голосом, что не насторожиться было невозможно.

– Какую деталь?

– Очки!

– Очки?

– Да, темные очки, которые были на этой девушке, – сказал Пантелеймонов. – По словам соседки мужа Жанны Альбертовны, это были очки от Лары Боинк. Точно такие, какие были на певице Мадонне.

– Точно такие? – позволила себе усомниться Кира.

– Во всяком случае, большие и почти геометрической формы.

– И что?

– Эта женщина показала мне фотографию своей обожаемой певицы в этих очках. Я попросил соседку Кати Гладковой взглянуть. И та подтвердила, что девушка, которая приходила к Кате, была точно в таких же очках. Во всяком случае, в очень и очень похожих.

Кира молчала. Лично в ее гардеробе, который насчитывал с полсотни пар обуви, были только одни темные очки. Когда одни ломались или окончательно выходили из моды, она, конечно, приобретала другие. Но… Но все же это происходило далеко не так часто, как покупка обуви.

Вот если бы Пантелеймонов заявил, что эта девушка и есть убийца и к обеим своим жертвам она заявилась в одинаковых туфлях, Кира бы сразу сказала, что это совпадение. И девушка явно ни при чем. Какая уважающая себя стильная женщина два или три дня подряд наденет одни и те же туфли. Но очки… С очками можно было рискнуть.

– И все равно, имени этой особы у нас нет, – произнесла Леся.

– И где ее искать, тоже неизвестно.

Пантелеймонов насупился. Критику он не любил. И поэтому перевел разговор на самих подруг.

– А у вас как дела?

Кира вкратце рассказала.

– Значит, вы тоже смотались в такую даль впустую? – с каким-то удовлетворением констатировал Пантелеймонов, и его настроение моментально улучшилось.

Все-таки мужчины удивительные существа. Никак не могут допустить, чтобы кто-то, а особенно женщина, превзошел бы их в чем-то. Но убедившись, что подруги тоже сели в лужу, Пантелеймонов моментально пожелал решить все их проблемы.

– Кира, скажи, а твой кот не нашелся?

– Нет, – удивилась Кира тому, что Пантелеймонов вообще держит в уме такие мелочи.

Может быть, она превратного о нем мнения? Надо же, помнит про ее Фантика. А о чем это свидетельствует? Да конечно же о том, что ему дорога и сама Кира, и все, что с ней так или иначе связано. Например, пропавший кот. Может быть, Пантелеймонов и в самом деле вовсе не изменяет ей с другой женщиной, а был в кабинете у начальства? Или он просто такой по жизни, что не выпускает из головы ни одного даже самого незначительного происшествия?

– Если сегодня к вечеру не появится, завтра поедем по приемникам для бродячих животных, – сказал Пантелеймонов. – Не переживай. Взрослый кот – не такое уж сокровище. Найдется.

Как ни странно, но его слова подбодрили Киру и придали ей новые силы.

– Что это ты веселишься? – удивилась Леся, когда Пантелеймонов ушел, а Кира осталась в прекрасном расположении духа. – Тебе подарили миллион? Или просто бриллиантовое колье? Где оно? Покажи мне его немедленно!

Кира отвернулась. Ну как объяснить подруге, что мужчина всего лишь проявил к ней обычное человеческое сочувствие? Нет, нельзя такое говорить. Тогда Леся точно решит, что Кирины дела плохи. И, убедив себя, что она не будет ничего говорить Лесе, Кира тут же выболтала все, о чем она думает. Но Леся была настроена неожиданно сентиментально.

– Мелочь, конечно, но, с другой стороны, не такие уж это и пустяки, – сказала она. – Мне вот тоже звонил Магомет Али.