Мулен Руж по-русски. Пенталогия

— Короче, замочил я их и думаю, что с трупами делать? А тут этот самый сынок нарисовался, тоже видать встречи с Наташкой искал. В общем, рядом с ними его положил. А что с такой горой трупов делать — не знаю. Прикрыл их соломой и к Муравьёву за помощью. Он-то план и придумал. Саблина и Наташку рядом положили. Нож, что у купеческого сынка всегда с собой был, в рану девке сунули. А его самого ночью в Туру сбросили с тяжёлым камушком в обнимку. На всякий случай одежду сняли и лицо обезобразили, чтобы не признали, если вдруг где всплывёт.

— Значит, хату антоновскую тоже вы вскрыли?

— Ага, мы.

— А как пробрались?

— Я один полез, Даниил на стрёме был. Собачка хозяйская меня знала. Я вообще стараюсь со всеми собачками дружить, мясцо иногда подкидываю, вот и пригодилось. В доме до этого тоже приходилось бывать, Казанцев с купцом какие-то дела вёл. Короче, у него есть отдельный кабинет на втором этаже, вот я по лестнице туда и проник через окно. Правда, нашёл не много, рублей сто, но для отвода глаз хватило. На купеческого сынка все стрелки легли.

— Понятно. А что с картой, про которую Саблин девке говорил? — спросил Агеев.

— У меня она. Нашёл я её в сундуке, в котором его вещи были. С двойным дном сундучок оказался.

— Вот же дурак, а! — возмутился Лапин и стал ходить нервно по комнате, — нам ничего не сказал, а тёлке разболтал всё, как последний фраер. Вместе же жили, последним куском хлеба делились! Неужели бы в помощи отказали? Да за те богатства мы бы ему королевскую жизнь обеспечили! Любую бабу бы сосватали! А тут, сам подох, да ещё двух невинных за собой утащил. Не напрасно я его подозревал, ох, не напрасно! Меня чуйка редко подводила.

— Жаден до денег оказался, — согласился Валет, — помнишь, как он не хотел казну возвращать? Еле убедили тогда, что возвращая её, обеспечиваем себе полное доверие со стороны местных властей.

— Ладно, с этим разобрались, — пресёк Агеев неприятные воспоминания, — А что с Казанцевым?

— Операция «Ы», — хитро сказал Валет.

— Какая к шайтану операция, Игнат? Говори яснее.

— Начну по порядку. Про то, что Саблин — это наших рук дело, он не в курсе. Поэтому и пьёт.

— Как так? — одновременно спросили удивлённые Лапин и Агеев.

— А так! Он тоже оказывал Наташке знаки внимания. И после того, как представил, что на месте Саблина мог оказаться сам, то немного струхнул. Страх решил бухаловым залить, а я помог ему в этом деле.

— Зачем? — Агеев пока не понимал логику поступков Кощеева.

— Когда пришла весть о смерти его жены и матери, он не слишком-то огорчённым ходил. Мы советовали ему в запой уйти, чтобы подозрения не возникали у людей, а то роль убитого горем не шибко у него получалась. Он больше о заводе думал, радовался, что по его проектам всё строится, сам за всем следил. А тут новость о смерти Саблина и саватеевской дочери! И что убийца где-то на свободе бегает. Вот тогда Казанцев и сорвался. Но я всё контролирую. От него ни на шаг.

— А поп чего приходил, и что по пьяни ему наш вдовец разболтал? — продолжал допытываться Агеев.

— Всё нормально. Казанцев объяснял батюшке, как храм убережёт от сползания в воду.

— А что, храм в воду сползает? — это уже удивился Лапин.

— Храм близко к берегу стоит, а берег осыпается, вот наш Казанцев авторитетно заверил батюшку, что храм он спасёт.

— Понятно. А Маллер где? Чем занимается, как у него дела?

— Нормально всё у него, на заводе вместе с Муравьёвым пропадает целыми днями. Цеха уже построены, внутренние работы только остались. Думаю, к лету всё полностью закончат. А у вас как всё прошло? Пожар, я понимаю, ваших рук дело?

— Наших, — неохотно ответил Агеев, — по другому было никак. Слишком хорошо там знали Казанцева. Кучу вариантов передумали. И людей жалко. Иван пацанёнка-то сберёг. А он тоже может о папке много знать. Хотя живёт пока у какой-то тётки под Ярославлем. Подрастёт, многое забудет.

— Ясно. А царицу видели? — перевёл Игнат разговор на другую тему.

— Видели. Прямо как тебя, рукой можно было дотронуться.

— Ну, и как она?

— А что она? — усмехнулся Лапин, — у неё всё замечательно. Одета в дорогие наряды, вокруг охрана и куча придворных лизоблюдов, которые считают каждый её вздох.

— Я не про это, красивая хоть?

— Бабе 46 лет, за фигурой, как в наше время, не следит. Ей всё принесут, отнесут. Оденут, разденут. Если нужно, то и удовлетворят. Какая может быть красота? Пожилая дама, Игнат.

— Понятно, — вздохнул Валет, — а я бы и такой засадил, всё такие королева, а не шухры-мухры!

— Не королева, а Её Императорское Величество. Не ляпни где-нибудь так случайно, головой можешь поплатиться, — серьёзно заметил Агеев.

ТОБОЛЬСКИЙ ВОЯЖ

Через неделю, после возвращения в Тюмень, Агеев уезжал в Тобольск. С ним поехали только шесть бойцов охраны и два казака. Лапин оставался, чтобы решать проблемы с размещением людей, которые приехали с ними в Тюмень. Казанцев из запоя вышел на другой день, как узнал, что вернулись его друзья. Теперь вечерами они что-то чертили, рисовали и писали. Кощеев тренировался с новыми колодами карт, привезёнными ему из Петербурга и Москвы.