Муос. Чистилище

– Понимаешь ли, Верка, – объясняла она своей отсталой подруге. – Вот не могу я эту черту перейти. Вернее, не могу решить, кто же у меня из них будет первым. Ведь это же дело ну никак не восстановишь – второй то уже в любом случае будет вторым. Лидке с ее долговязым проще – он-то у нее один! А мне – попробуй разберись со всем этим.

Вера и не пыталась разобраться в запутанных отношениях Танюши, тем более что та иногда умудрялась мечтать еще и о Вячеславе Максимовиче – преподавателе вневедения:

– Вот мужчина! – мечтательно вздыхала Танюша. – Это ж такой умный – как говорит красиво. Я б его часами слушала. И красавчик-то какой. У нас таких в Степянке с древних времен не водилось. Да и в поселениях соседних – тоже не видала. Там у нас все мужики рябые и плешивые, это даже те, которые не мутанты. А этот, погляди: кожа чистая, бородка аккуратная. И не хамло, как наши. Вот от такого бы я забеременела – только б предложил. Это ж какие б потом дети умные у меня понарождались!

Но шансы забеременеть от Вячеслава Максимовича у Танюши были ничтожны. Личные отношения между студентами и преподавателями в Университете не поощрялись. Да и Вячеслава Максимовича, казалось, больше интересовало, остались ли в Африке слоны, о которых он так увлеченно рассказывал своим студентам, и похожи ли они сейчас на тех слонов, которые описаны в старых учебниках по зоологии. Еще его очень интересовало, изменил ли течение Гольфстрим, насколько увеличился или уменьшился объем шельфовых льдов в Антарктиде, намного ли меньше уровень радиации в Южном полушарии, чем в Северном, и много других вопросов, которые ничего не имели общего с восхищенно слушавшей его Танюшей. Танюша пыталась обратить на себя внимание, задавая вопросы, которые ей казались такими умными:

– Вот, Вячеслав Максимович, вы говорите, что ветер на Поверхности то же самое, что у нас в Муосе сквозняк в туннелях. Но всем известно, что сквозняк бывает, когда в двух местах открыты двери, люки или есть какие-то дыры. Откуда же берется сквозняк, то есть ветер, на Поверхности, если там двери и люки были только в домах, да и те уже все развалены?

Такие вопросы Вячеслава Максимовича обескураживали, он начинал беспомощно теребить бородку, подыскивая слова, которыми рожденным в Муосе можно объяснить то, что знал каждый школьник, живший на Поверхности; объяснить то, что он, если признаться, не всегда понимал сам. Он, конечно, начинал объяснять что-то про нагревание и остывание морей и суши, про перепады температуры воздуха и движение воздушных масс, с горечью понимая, что ни Танюша, ни другие студенты его все равно не поймут. А Танюша и не собиралась понимать, ей совершенно было не интересно, что там говорит Вячеслав Максимович. Ей было интересно лишь то, как он это говорит и что обращается он в данный момент именно к ней. И слушала она его с поддельной внимательностью, очень умно морща лоб и как бы невзначай, будто бы от умственного напряжения, приоткрыв ротик, рассчитывая, что выглядит она в этот момент очень соблазнительно. Ну и, конечно, она при этом все время в такт речи преподавателя кивала головой, да так усердно, что казалось, сейчас свихнет себе шейные позвонки.

В отличие от Танюши, Вере интересно было именно то, что говорит преподаватель вневедения. Танюша с ее глупыми вопросами, студенты, преподаватель, аудитория незаметно растворялись перед ней, и Вера неслась вдоль бесконечной береговой линии океана, там, где рождалась гигантская силища, толкающая по небу облака с дождями, гонявшая когда-то по морю корабли, и дающая теперь поселениям Муоса энергию с десятков выведенных на Поверхность ветряков. И с небес звучал спокойный голос Вячеслава Максимовича, объяснявшего причины движения воздушных масс. И порою даже казалось, что именно этот голос этим всем движет.

8

Как-то в очередной раз зайдя в библиотеку, Вера пытала завхоза Университета, который в определенные часы исполнял функции библиотекаря. Она требовала от нее что-нибудь из Ницше. Завхоз-библиотекарь, откровенно уставшая от самой назойливой на ее памяти студентки, раздраженно водила пальцем по каталогу библиотечных книг, но ничего от этого автора не находила.

– Пруднич, вы меня не перестаете удивлять, – сзади стоял Вячеслав Максимович, с улыбкой на лице и толстой кипой книг под рукой. – Таких книг в общей библиотеке вы не найдете. Но у меня есть отдельная библиотечка, там есть книги, которые когда-то хотели уничтожить за ненадобностью. Может быть, там я что-то найду для вас.