Мургаш

Получил письмо от Невены и Ящерицы. Когда человек находится вдали от родных и друзей, письма для него вроде окна, через которое он смотрит на происходящие в мире события.

18 мая. В Ксанти был Гошо и разыскивал меня. Жаль, что не смогли увидеться.

По железной дороге, проходящей мимо нашего лагеря, непрерывно мчатся в Германию товарные поезда. Вероятно, наши великие союзники начнут скоро вывозить отсюда даже камни.

22 мая. Ползут слухи, что все мобилизованные будут до конца мая отпущены по домам. А мне думается, что мы пробудем здесь еще не менее трех-четырех месяцев. Дай бог, чтобы я оказался не прав.

23 мая. Прибыли в Ксанти для участия в параде. Разместились в помещении склада американской табачной компании. И здесь так же холодно, как в Гюмюрджине. Стоит только где-нибудь расположиться военным, как возле них собираются оборванные дети, старухи и старики с мисками в руках. У нас появилась маленькая подружка, которую мы прозвали Эсмеральдой. Она почти ежедневно приходит к нашему лагерю и уже знает несколько болгарских слов. Когда мы ей что-нибудь даем, она делает нечто вроде реверанса и произносит:

— Благодарю вас, дяденьки.

Безусые ребята, большинству из которых нет еще и двадцати лет, бывают очень довольны.

Как-то после обеда возле склада собралась детвора. В тот день повар был щедрым, охотно наливал по второму черпаку, и многие солдаты отдавали эту добавку детям.

Я поднялся на второй этаж склада, в котором мы размещались, и открыл окно. Взгляд мой привлекла девушка, одетая во все черное. Она стояла в углу двора и смотрела на детей, которые бережно несли миски, наполненные супом.

Вдруг девушка приблизилась к ограде, там было несколько парней из нашей роты. Она подошла к ним, и до меня донеслись робкие слова:

— Господа, хлеба…

Она почти рыдала. Один солдат отдал ей свою пайку хлеба.

В это время во дворе появился незнакомый поручик. Девушка хотела было удалиться, но ее настиг властный окрик:

— Ахтунг! Стой!

Она остановилась, а потом неуверенными шагами опять приблизилась к ограде.

— Что вы здесь делаете? Торговлю устроили? — закричал поручик на солдат.

— Нет, господин поручик. Просто она хлеба попросила, — отозвался один из них.

— Ага, хлеба! Его величество не затем вам его дает, чтобы вы раздаривали этим греческим потаскухам! Я вас проучу!

Солдаты отошли подальше, а поручик крикнул девушке:

— Хлеб!

Девушка молча протянула кусок хлеба и повернулась, чтобы уйти. Но поручик опять остановил ее:

— Постой!

Хлеб он тут же бросил в глубину двора, где была большая куча мусора.

— Марш в помещение! — рявкнул поручик на солдат.

Затем он приблизился к девушке и быстро повел ее на противоположную сторону. Он уже не кричал, взгляд его стал даже любезным, хотя и теперь лицо сохраняло хищное выражение. Время от времени он брал девушку за плечо, наклонялся к ее уху и что-то горячо шептал. Та все время пятилась от него, пока не уперлась спиной в ограду. Тут поручик поднял вверх руку и, показывая два пальца, громко крикнул:

— Хлеб!

Девушка отрицательно покачала головой.

— Хлеб! — показал три пальца офицер.

Девушка опять покачала головой и попыталась убежать.

— Хлеб! — растопырил все пять пальцев поручик.

Одним рывком девушка высвободилась из его рук и что есть силы бросилась бежать по улице.

24 мая. Сегодня праздник![6] Можно гордиться тем, что наш народ дал славянским народам письменность.

28 мая. Стоит неимоверная жара. Ночами иногда идут ливневые дожди. Этой ночью на наши палатки с неба обрушился целый водопад. Мы думали, что все смоет. Желявский разделся догола, киркой и лопатой прорыл канаву возле палатки, чтобы ее не затопило. Вернулся весь посиневший от холода. А днем невозможно дышать от духоты.

3 июня. Нас подняли по тревоге в четыре часа утра. Построили на плацу, разбили на группы и отправили в Ксанти.

5 июня. «Душа у меня — душа черная» — так сказал один умный человек. А так как я Добри, то целый час простоял под ружьем…

Вскоре после прибытия в Ксанти нам приказали собрать трофейное оружие. Когда бои в Греции прекратились, солдаты, возвратившиеся с фронта, побросали оружие прямо на полях, в оврагах, под мостами и в канавах.

Часть его, главным образом пушки и пулеметы, собрали немецкие трофейные команды, а много винтовок, пистолетов, гранат и патронов припрятало в своих домах и огородах греческое население.

Болгарские власти решили провести повальный обыск у всех жителей городов и сел Фракии. Полиции это было не под силу, потому привлекли нас. На долю нашего полка выпало проведение обысков в Ксанти.

Узнав, что нам поставлена такая задача, я тут же собрал полковой актив. Было решено поговорить с солдатами, чтобы они не очень усердствовали и не выдавали полиции тех людей, у которых замечали что-нибудь недозволенное.

К обыскам командование подготовилось как к настоящей военной операции. Нас разделили на группы по пять человек. Группы должны были действовать следующим образом: один солдат стоял у входа, двое — по сторонам дома, наблюдая за окнами, чтобы никто через них не мог убежать, а старший группы вместе с одним из солдат производил обыск.