Мургаш

В этот же вечер мы провели в нашей еще не совсем отстроенной землянке партийное собрание. Цветан передал указание центра о назначении его командиром отряда, Митре — заместителем, а меня — комиссаром. Собрание выбрало меня и партийным секретарем, а также приняло решение, закончив оборудование землянки, собрать продукты на всю зиму. Девять человек — это уже целый отряд, и одним ранцем продуктов, собранных у родных и знакомых, не прокормишься.

Работа спорится, когда работает восемнадцать рук. Вскоре землянка была полностью закончена. В одном углу ее мы устроили склад. Там уже было триста килограммов кукурузной муки, шестьсот килограммов картошки, капуста, тыква, лук, морковь — все, чем могли нас снабдить ботунские и чепинские огороды.

Овощи мы собирали по возможности на огородах, удаленных от земель буховчан, где находилась наша землянка. Правда, носить их было тяжело, но зато, если бы крестьяне и заметили пропажу, никому в голову не пришло бы обвинить нас.

3

Беда никогда не приходит одна. Сначала исчез бай Стоян. Затем полиция обнаружила землянку в Диком лесу — пропали все запасы, собранные с таким трудом.

Мы редко находились в землянке. В эти месяцы нашей главной задачей была организация в селах партийных и ремсистских групп и создание надежной сети помощников.

В то время нашими главными опорными пунктами служили Ботунец, Столник и Чурек — родные места Цветана, Митре и Стефчо. Надо было также постоянно искать новых людей, квартиры, села. Нас было девять человек, но мы надеялись, что в самом скором времени численность отряда вырастет до сорока — пятидесяти человек.

Как-то в ноябре у одного буховчанина пропала корова. Он отправился в горы искать ее и принялся заглядывать в каждую ложбинку, в самую лесную чащобу. И вдруг в сотне метров перед собой у реки увидел двух незнакомцев, вооруженных пистолетами и ножами. Оторопел наш земляк, присел, чтобы его не заметили, забыл и о корове. Вернувшись домой, стал размышлять: «Кто же все-таки эти люди? Может, контрабандисты… Они-то, видно, и поймали корову и зарезали ее…»

В те времена главным товаром для контрабанды в селах возле Софии был табак. Приходили люди из Родоп с несколькими мешками контрабандного, безакцизного табака и продавали его крестьянам. Акцизные власти время от времени устраивали на контрабандистов облавы.

Так вот, вернулся наш буховчанин домой без коровы и стал думать, что же делать. Решил рассказать о виденном одному своему родственнику, а тот на другой день пошел в общинное управление и сообщил там, что возле истоков Сперлы скрываются какие-то вооруженные люди.

По тревоге была поднята новоселская полиция, и к пяти часам вечера полицейские подошли к нашей базе. В землянке в то время был один Митре. Он только что вышел оттуда и сразу услышал приглушенный разговор. В пятидесяти шагах стояли двое полицейских и смотрели на тропинку, ведущую к нашему убежищу. За ними, осматриваясь, стояли еще человек десять.

Раздумывать было некогда. Митре разрядил свой пистолет в толпу. Поднялась суматоха, послышались испуганные вопли. Двое свалились на землю, а остальные бросились без оглядки вниз по крутому склону.

Митре сделал еще несколько выстрелов по бегущим и поспешил скрыться в лесу.

Хотя возле землянки все стихло, полицейские долго еще осыпали ее градом пуль. Наконец решив, что все преступники перебиты, самый отважный просунул голову в дверь. В темноте он разглядел нары, тыкву и капусту в углу, мешки с кукурузой и картошкой.

На одну телегу погрузили раненых, на другую — все наши продовольственные запасы.

Так мы остались без землянки и без продуктов. Собравшись снова вместе, решили искать новое место для зимней базы.

4

Новое место называлось Злая поляна. Думаю, что мы несправедливы, повторяя до сих пор это название: это место надо было бы окрестить Доброй поляной. Едва ли во всем горном массиве можно было найти более скрытое и труднодоступное место, чем наш новый бивак.

Окруженная со всех сторон вековыми буками, заросшая высокой густой травой, Злая поляна омывалась водами реки Метликовица, исток которой находился в пятидесяти шагах от базы. Здесь образовалось небольшое озерцо, на дне которого непрерывно били ключи. В любую стужу оно не замерзало, летом вода была очень холодной, а зимой казалась нам подогретой. Мы организовали там нашу постоянную баню.

Решено было как можно скорее вырыть новую землянку. Друзья дали нам кирки и лопаты, и всю работу можно было закончить за несколько дней.

Однако Цветану и Митре пришлось пойти в софийские села, а мне и Стефчо — на встречу с секретарем Ботевградского партийного района, который хотел связать нас с селами, расположенными на другом склоне Мургаша. На Злой поляне остались бай Стоян, Калин, Евденко и Николай.

5

— Убежали!

— Кто?

— Евденко и Николай.

Нахмурившись, бай Стоян и Калин вкратце рассказали:

— Кончились продукты. Мы пошли в Чурек, где должны были встретиться с посланными туда раньше Евденко и Николаем. Пришли на место встречи — их нет. Пришли вторично, как было договорено, — снова их нет. Испугались и сбежали, видно. А что еще?