Мургаш

В результате предательства погибли Пешо-интендант, бай Михал, Захарий, Брайко, Ворчо, Сашка, Митре, бай Марин, Страхил, Марийка, Кочо, бай Димитр и десятки других товарищей.

В специальных гестаповских школах как специальный предмет изучалась психология труса. Полицейские агенты, выпускники этих школ, быстро соображали, кто податлив, кто не выдержит.

Часто после первого избиения они бросали свою жертву в камеру и держали ее там в течение нескольких дней, чтобы страх овладел человеком, чтобы вопрос «Что будет со мной?» мог доконать его. И тогда подкрадывалась подлая мысль: «Я скажу им что-нибудь такое, что не навредит никому, а полиция решит, что я хочу помочь ей… но я больше ничего не скажу».

Первым шагом к предательству бывает мысль: «Что бы такое сказать им?» Достаточно признаться немного, совсем немного, сказать то, что полиции, может быть, уже известно — и твои враги почувствуют победу.

2

Предательство Кирчо и Марко началось с мысли о бегстве из отряда.

Дезертирство — то же предательство.

Тот, кто спасался от трудностей, перекладывал их на плечи товарищей, кто спасал свою жизнь, тот жертвовал жизнью десятков других людей.

Напуганные тяготами партизанских будней, встречами с врагом, сражениями, Кирчо и Марко решили вернуться в Софию и там переждать некоторое время. Они начали жаловаться на боли в желудке и на другие недуги, симулировали обмороки, стонали и охали без конца.

Митре взял их с собой в Софию, чтобы они там показались врачу. Уговор был такой, что оба, как только вылечатся, должны снова вернуться в отряд.

Кирчо и Марко ушли в Софию, решив больше не возвращаться. Скрываться в Софии, не имея надежных помощников, было весьма трудно, и поэтому не удивительно, что уже 10 декабря полиция напала на след Кирчо и арестовала его.

Несколько ударов по лицу — и Кирчо стал предателем. Сначала он предал своего товарища — Марко, затем выдал квартиру Пчелинского, о которой ему случайно удалось узнать. Следующий вопрос был: «Где партизаны?»

Он рассказал все, что знал о лагере, — и под Мургашем, и в Лопянском лесу. И вот рано утром 14 декабря отряд моторизованной полиции, рота полицейского эскадрона и двадцать пять агентов из управления общественной безопасности вместе с Кирчо и Марко появились в селе Желява. Отсюда каратели двинулись искать землянку четы «Бойчо Огнянов».

В этот момент в землянке никого не оказалось, и полиция двинулась в село Лопян. Оттуда каратели снова отправились «на охоту», но Кирчо и Марко потеряли ориентировку в лесу и не смогли обнаружить лагерь.

— Обманщики! — закричал начальник полиции. — Столько людей гоняете без толку! Сейчас же вас расстреляем!

— Мы не обманываем, господин начальник! — начали оправдываться Кирчо и Марко. — Мы просто заблудились.

Двое полицейских нацелились в их головы. И тут один из предателей вспомнил, что лесник, который сопровождал всю эту экспедицию, приходил в лагерь к партизанам. Теперь полиция поняла, что делать.

Карательный отряд, разбившись на три группы, двинулся на партизанскую базу. Полицейские, знавшие теперь дорогу к ней, быстро подобрались к новой землянке.

Партизаны из охранения заметили вражеские цепи и подняли тревогу. Командир приказал первому отделению залечь в окопе перед землянкой, чтобы остальные партизаны смогли занять выгодные позиции. Завязался тяжелый, неравный бой. Над головами партизан свистели тысячи пуль, а партизаны стреляли редко, бережливо. Каждая пуля была на счету.

Упал первый полицейский. Это внесло некоторое замешательство в ряды наступающих. Добри Караджов (Чавдар) сумел подползти к убитому и забрал его автомат и сумку с патронами. И вот они уже в руках Миле.

Полицейские снова полезли вперед. И опять редкие выстрелы. Пронзительный вопль известил, что еще одна партизанская пуля попала в цель. Затрещал теперь уже наш автомат.

Полицейские знали, что партизаны вооружены плохо, и вдруг — автоматный огонь!

— Тяжелый пулемет! — закричали полицейские и в панике бросились назад.

Нет ничего заразительнее паники. К тому же трое из них уже были убиты. Никому не хотелось лезть под пули. Куда проще мучить беззащитных людей, жечь их дома.

Партизанское «ура», подхваченное эхом, гнало прочь бегущих полицейских. Напрасно их начальники ругались на чем свет стоит.

К вечеру в полицейском отряде было четверо убитых и двое раненых. Трофеи же их — два-три мешка картошки да скудные пожитки из землянки.

А неуловимых партизан и след простыл. Полиция не могла похвастаться ни одним убитым или пленным, ни одним даже раненым партизаном.

Успех этого боя явился результатом наших организованных и смелых действий, длительной и кропотливой военной подготовки, находчивости Тодора Дачева, Андро, Чавдара, Миле и других партизан четы «Бачо Киро».