Мурманский сундук

— Я вас всех знаю давно накоротке, так что начну без околичностей. — Он обвёл присутствующих испытующим взглядом: — Предыдущую операцию вы с треском провалили, за что я от шефа получил страшный нагоняй. Зашитому я уже высказал свои замечания, повторяться не буду. — Он кинул быстрый взгляд на обладателя кожаной кепки. — Грубо сработали!

Команда молчала, будто в рот воды набрала. А Стысь продолжал:

— Так вначале всё успешно шло, а вам надо было мочить человека.

Алик окинул всех взглядом, ожидая впечатления, которое должна была произвести понятная им лексика.

— Что ты меня, начальник, канаешь? — проронил Зашитый, сминая в руках кепку. — Я уже получил своё.

Он имел в виду то, что его лишили за смерть Ахметки причитающегося вознаграждения.

— Хорошо, что обошлось без больших осложнений, — продолжал Стысь, не обратив внимания на слова Зашитого. — Ваша самодеятельность впредь мне не нужна. Делайте всё по моей инструкции, как мы с вами раньше и договаривались.

Стысь передохнул, отпив глоток из бокала. Его примеру последовали остальные.

— Разбор прошедшего не входит в мою задачу. Поговорим о будущем. Зачем я вас сюда позвал? А позвал затем, — продолжал он тоном ментора, — чтобы сказать, что операция продолжается. Ставлю задачу — надо во что бы то ни стало найти икону. Какую, вы все хорошо знаете. Вознаграждение десять тысяч баксов. Так что ставки удвоены.

— Десять тысяч это как? — спросил густым голосом Обух, шевельнувшись в кресле. — На всех что ли?

— Вы разобьётесь на группы, какая найдёт, — её и баксы.

— Удвой бабки, — небрежно произнёс Зашитый. — У меня семь человек, что им твои десять тысяч.

— А ты, может, батальон соберёшь для поисков? — иронично произнёс Стысь, уставившись на Зашитого.

— Я могу искать и один, — Зашитого не смутила ирония шефа. — Только сколько времени на это потрачу.

— Ваше предложение я донесу до шефа. Я надеюсь, он не откажет удвоить вознаграждение.

— Где будем искать? — спросил Зашитый с неуловимой насмешкой. — Россия большая.

Стысь с неодобрением посмотрел на него. После недавней выволочки от Алика Зашитый, видимо, затаил обиду и стал задираться по пустякам. Но это пройдёт. Не за так работают, за деньги, которых хотят заработать как можно больше, а за свои ошибки надо отвечать. И, сделав вид, что не заметил вызывающего тона, Стысь ответил:

— Где искать? Конечно, в Заозерье. Кстати, от Фотографа поступили новые сведения — Обух привёз. Агент считает, что икона всего вероятнее находится у художника из деревни Дурово. Так, Обух?

— Точно. С художником Ахметка общался в последнее время довольно часто. В начале лета у них был разговор насчет икон, которые имелись у Ахметки…

— Икона может быть и у Ахметкиных родственников, — вставил слово Зашитый.

— Она может быть и у соседки Ахметкиной? — добавил Стысь.

— Соседка отпадает. — Зашитый закинул ногу за ногу и достал пачку сигарет. — Мои ребята проверяли.

— Когда же вы успели?

— Успели. Работать надо.

— До смерти Ахметки икону у него видели? — спросил Стысь.

— Фотограф видел, — сказал Обух. — Он мне её описывал. Старик ему показывал. Не большая в кожаном футляре.

— Надо было её тогда брать.

— А кто бы её взял. В задачи Фотографа это не входило, и потом, разве он знал, что она вскоре исчезнет.

— Лясы нечего точить, — прервал разговор Стысь. — Давайте отрабатывать версию, что икона находится у художника. Надо крепко его обложить. Пусть Фотограф глаз с него не спускает. Обух, твои ребята должны постоянно держать с ним связь.

— Фотограф следит за каждым его шагом, — ответил Обух.

Он чем-то напоминал Стыся, только лицо не было жирным, а тело не таким раскисшим, как у Алика.

— Только раньше времени не вспугните художника.

Обух пробасил:

— Не вспугнём…

— Ну, а вообще-то он себя как ведёт? — спросил Алик.

— Как вёл, так и ведёт. Ничего нового в его поведении не наблюдается, — ответил Обух.

— Надо в его доме всё перерыть, просмотреть. Если икона у него, она должна быть в деревне.

— А если он все-таки успел передать друзьям, знакомым? — спросил Зашитый.

— После смерти Ахметки, он никуда из деревни не выезжал. — Как всегда рисовал натюрморты. Фотограф следил за каждым его шагом.

— Надо проверить, с кем он поддерживает связь. Вообще-то — он что делает в деревне? Только пишет свои холсты?

— Он вдовец, — ответил Обух и шелохнулся в кресле. — Безвылазно торчит в деревне, рисует картины. Один раз отправлял свои картины по почте в Москву своему знакомому. Видно, тот продаёт.

— Как имя знакомого? Где живёт?

— Я узнавал на почте. У меня записано. — Обух достал записную книжку: — Сергей Латышев. Живёт… счас…

— Надо найти этого знакомого и взять под наблюдение, — командовал Стысь. — Слышишь, Семён. Тебе я поручаю.

— Я понял. — Высокий парень в спортивном костюме с синей наколкой на кисти правой руки встал с кресла.

— Все, кто каким-то боком соприкасался с Ахметкой, с этим художником, всех под колпак. Контролировать их передвижения, разговоры и так далее.

— Для этого агентуру надо заводить, — снова усмехнулся Зашитый.