Мурмурация

Она обернулась. За ее спиной оставалось не так много рядов. Сидела какая-то женщина с ребенком, рядом Лидия Николаевна – Аня знала, что она ездит в Шию как репетитор для пары ребят на домашнем обучении. Еще сидели пара первоклашек, которых одна на двоих старенькая няня встречала в частном секторе, да и шийские десятиклассники на последнем сплошном сидении. Никто из этих людей не выглядел как человек, способный с такой ненавистью сверлить ей спину.

Недолго думая, Аня поднялась и пересела к мальчишкам, заставив их немного потесниться. Опешившие от ее нахальства, они недолго молчали, после чего сидящие по бокам Костя и Витя принялись пихать ее, как делали раньше, когда она пару раз ездила с ними. Ребячество, конечно, но сейчас ей такое не помешало бы.

– А твой парень не разозлится, что ты едешь с нами? – ухмыльнулся Костя и небольно щипнул ее за руку.

– Ай! – Аня шлепнула его по пальцам. – Завидуй молча!

Костя загоготал.

– Я тебе и не завидую, – сквозь смех ответил он. – Платоша совсем не в моем вкусе, знаешь ли! Мне нравятся блондинки, а не блондины.

– Она не про себя, а про него, – рассмеялся и Витя, а Аня искоса глянула на него. Ревнует, нет? Ничего не понятно!

Взгляд снова коснулся ее затылка, когда они выехали за пределы города. Она даже рефлекторно оглянулась, но в это время на дорогах автомобилей было мало, и ни одна не увязалась за автобусом, все были далеко. Это же не большой город, где машины идут сплошным потоком.

– Чего ерзаешь? – недовольно спросил Витька, который на телефоне играл в какую-то игру. – Я полтос очков потерял из-за тебя!

– Прости, – кротко ответила Аня. – Чувство неприятное, словно смотрит кто-то. У тебя так не бывает?

– Бывает, – буркнул тот. – Ты сейчас в мою мобилу так пялишься. Изыди, женщина, не мешай!

Аня обиженно отодвинулась ближе к Косте.

Тот немедленно сгреб ее в объятия и нахально поинтересовался:

– Ну что, Анютка, когда начнем наставлять рога Платоше? Если что, я готов!

– Раньше надо было думать! – Аня чувствовала, что Костя просто шутит, да и объятия его были совсем-совсем дружескими, так что она не переживала. Еще бы взгляд перестал касаться ее кожи, и можно было забыть о нем. – Теперь поздно! Я другому отдана и буду век ему верна!

– Фу-у, умеешь же ты, Семенчук, все испортить, – с деланым отвращением отпрянул Костя. – Литература, бе-е-е! Хуже только…

Он резко захлопнул рот и уставился на сидящую впереди Лидию Николаевну.

– Алгебра. Хуже всего алгебра, – нарочито громко произнес он, а Аня не выдержала и рассмеялась. Похоже, Костя, как и она сама, терпеть не мог биологию и химию, которые вела Лидия Николаевна. Или даже ее саму, что тоже не было особо удивительным. Аня больше всего печалилась, что Лидия Николаевна у них еще и классная, и деться от нее совсем было некуда.

Словно догадавшись, почему они смеются, Лидия Николаевна обернулась и смерила их подозрительным взглядом.

– Семенчук и Макин, прекратите ржать и обжиматься, вы не одни в автобусе. Ведете себя как дикари, – произнесла она и отвернулась.

Разумеется, все тут же посмотрели на них – и Лена, и даже первоклассники. А Костя назло учительнице только сильнее прижал к себе Аню.

– Мы не ржем, Лидия Николаевна, а радуемся свободе. Завтра суббота, короткий день, и наконец воскресенье, – ответил Костя, хотя уж тут точно стоило помолчать.

– Радоваться свободе, Макин, будешь после выпускного, и то недолго. Либо поступишь куда-нибудь, либо – и это гораздо вероятнее – загремишь в армию, – не поворачиваясь к ним, ответила учительница. Аня даже губу прикусила, так опешила. В ее старой школе учителя так с учениками не говорили. Они были интеллигентнее, что ли. Или лицемернее, но выглядело все равно получше, чем вот такое.

Дальше ехали молча, да и Костя устал ее держать и отпустил. Только на остановке неуверенно спросил:

– Тебя проводить?

Взгляд за спиной никуда не делся, и правильно было бы ей согласиться, но это делало все только сложнее, и Аня покачала головой.

– Спасибо, я дойду, не вечер же, – нехотя ответила она и сразу двинулась в сторону дома, чтобы не передумать; помахала всем, уже повернувшись спиной и просто задрав вверх руку.

Взгляд продолжал сверлить ее спину. Казалось, он становится все ближе и ближе.

Не выдержав напряжения, она побежала.

16 глава

Аня понятия не имела, но ее бурная, на сторонний взгляд, личная жизнь помогла Лене набраться смелости и все-таки пойти в старую школу. К тому же дома после страшной находки бабы Нюры сидеть было не очень приятно. Да, отец сказал, что решил этот вопрос, но богатое воображение Лены представляло несчастную голову туриста и в подвале, и в печи, и даже под порогом. Нет, ну некрещенных младенцев когда-то там закапывали или еще кого-то – в фольклоре Лена была не сильна, – почему бы и голову не закопать?

Одним словом, наконец звезды встали так, что никакие отговорки больше не работали, и можно было со спокойной душой идти к Швецову.