Муссон

После клавесина выбросили тюки с товарами, предоставив им подпрыгивать на волнах, уносивших их вниз, к мелям. Большинство бочонков с порохом тоже отправились за борт, как и все большие пушечные ядра. Том оставил лишь нужное для часа энергичного сражения количество пороха и картечи.

– И вылейте половину воды из бочек! Оставьте ровно столько, сколько нужно, чтобы дойти до мыса Доброй Надежды на скудном рационе! – крикнул Том.

Конечно, это наверняка составит немалую трудность для женщин и детей, но попасть в плен к арабам куда хуже, убеждал себя Том.

Пока команда работала, Том следил за скачущей за ними кавалерией. Когда течение неслось быстро в узких местах, «Кентавр» сильно обгонял арабов, но, когда река замедляла ход, а ветер в середине дня то и дело ослабевал и паруса начинали лениво хлопать, арабы нагоняли упущенное.

Том зарядил одну из пушек на корме двойной порцией пороха и полным зарядом картечи. Когда голова арабской колонны подошла на расстояние выстрела, он выпалил по коннице. Вреда этот выстрел причинил немного, но лошади заупрямились и начали вставать на дыбы, и арабы уважительно отступили.

Эболи с двумя сыновьями вели своих лошадей по южному берегу и не отставали. Этот табун отлично отдохнул, животных наполняли силы, в то время как арабские скакуны, измотанные долгой погоней, уже не могли с ними состязаться.

Они прошли последнюю стремнину, проводя деревянный корпус корабля между выступами черных камней, а потом течение потеряло силу, и «Кентавр» медленно потащился к той части реки, где наносы почти удушали реку желтыми буграми песка и гравия.

– Высадить женщин и детей в баркасы, – приказал Том. – Нам сейчас может помешать каждый фунт лишнего веса.

Дориан был слишком слаб, чтобы отправлять его на берег, и Ясмини осталась, чтобы присматривать за ним.

Сара встала к рулю, чтобы освободить дополнительные мужские руки.

Всех остальных пассажиров отправили на южный берег и передали под опеку Эболи. Потом баркасы вернулись, готовые взять корабль на буксир, если он сядет на мель.

Том стоял у штурвала, а над маленьким «Кентавром» повисло тревожное молчание, когда он проходил первый опасный поворот; здесь сквозь прозрачную зеленую воду отчетливо виднелось дно.

Арабы, похоже, почуяли шанс и поспешили подойти ближе. Том посмотрел на вражеских кавалеристов, но, хотя теперь они находились на расстоянии выстрела, он был слишком занят, чтобы отойти к пушке, и просто позволил им следовать за кораблем.

«Кентавр» легко одолел поворот, и Том глубоко вздохнул. Но преждевременно. Корабль внезапно вздрогнул и накренился под их ногами, задев килем дно, потом дернулся и заскользил дальше по реке.

– Чудом проскочили, – выдохнул Том. И велел Саре, державшей штурвал: – Держи прямо по зеленой протоке.

Показался следующий поворот, корабль теперь двигался медленно. Арабы уже подошли на расстояние половины мушкетного выстрела; они строем скакали по плоскому песчаному северному берегу, их копья блестели на солнце, головные шарфы развевались на ветру.

«Кентавр» ударился килем о песок и остановился так резко, что люди едва не попадали на палубу.

Том схватился за нактоуз, чтобы удержаться на ногах. «Кентавр» на этот раз завяз основательно.

– По лодкам! – крикнул Том.

Матросы тут же спрыгнули в баркасы.

Том приказал Саре:

– Держи прямо вперед!

И тоже прыгнул в лодку.

Старшины баркасов ухватились за концы буксирных линей, приготовленных заранее, и подтянули их. Потом гребцы изо всех сил налегли на весла, и два баркаса рванулись вперед; канаты, закрепленные на «Кентавре», натянулись как струны. Люди старались снять корабль с песка, вцепившегося в судно.

Эболи на южном берегу загнал в воду свою лошадь и подхватил канат, брошенный ему Сарой. Вернувшись на берег, он привязал канат к ожидавшей упряжке.

– Хей! Хей! Нажми!

Он хлестнул лошадей кнутом, и они тоже потянули, налегая на канат всем своим весом.

«Кентавр» прополз немного по дну, потом снова увяз. На другом берегу арабские всадники понеслись галопом, разворачиваясь в боевой порядок. Когда арабы сравнялись с севшим на мель кораблем, первый ряд поднял копья. Кавалеристы прыгнули в реку, подняв фонтаны белых брызг, и поспешили к баркасам.

Вода сначала доходила до животов лошадей, потом поднялась выше. И первые лошади уже плыли, но всадники не останавливались. Добравшись до первого баркаса, они набросились на него, как стая акул на мертвого кита.

Матросы стреляли в первых из пистолетов, потом вскочили и стали отбиваться длинными веслами.

Но баркас отчаянно раскачивался, он мог перевернуться в любую минуту под весом наседавших врагов.

А на северном берегу уже второй ряд кавалерии готовился к атаке, заполнив край песчаной отмели сплошной массой.

В центре этого ряда находился Абубакер в блестящей кольчуге и шлеме. Он размахивал ятаганом, посылая людей вперед.