Мутация. Начало

Я отварил картошки, посыпал укропом и петрушкой из старых запасов. Электричество уже два дня, как отключилось. Его давали на час в день, для того чтобы люди могли посмотреть новости, которые даже в такое страшное время были полны лживой надежды на ученых и правительство.

Из этих новостей мы узнали, что не далее, как вчера, американским микробиологам удалось выделить вирус, который получил название NMV-23. Но откуда он взялся никто так и не выяснил. Говорили даже, что это один из вирусов, добытых в вечной мерзлоте. Якобы, французы уже давно занимаются всякими ископаемыми вирусами. Некоторые даже удалось успешно вернуть к жизни.

А в остальном — сплошная конспирология и теории заговоров. Короче говоря, ничего полезного для выживания из новостей узнать было невозможно. Кроме, может быть, плана эвакуации здорового населения в специальные охраняемые зоны, о которых ходило много неприятных разговоров, пока был интернет. Сейчас сеть не работала. Подозреваю, не без участия этих самых властей.

Оставалось еще радио. Но не то, что мы привыкли слушать. FM-диапазон почти вымер. Только две радиостанции пускали в эфир музыку. Но и там все чаще звучали записанные заранее обращения к населению. В том числе и настойчивая просьба оказывать содействие полиции и военным.

— Что думаешь по поводу слов майора? — спросил я соседа. Мы выпили по рюмке водки и теперь оба, с наслаждением уплетали парящую еще картошечку, вприкуску с тушенкой.

— А что тут думать? Надо помочь, — уверенно ответил дядя Федор. — Только в разумных пределах. Нет смысла вставать в строй на постоянной основе. Этого героизма никто не оценит. А мы потратим все свое время на чужие проблемы. Тогда, как у нас своих по горло.

— Это, каких? — удивился я. — Вроде запаслись выше крыши. Можем жить поживать, в потолок плевать.

— Не правильно закончил поговорку. Там ключевая фраза: «добра наживать», — поправил меня сосед. — А, если отдадимся целиком служению народу, наживем только геморрой. Мы не можем оставить без пригляда наши запасы. О чем это говорит?

— Что у нас не хватает людей? — предположил я.

Дядя Федор кивнул, отсалютовав пустой рюмкой.

— Именно. У нас не хватает людей. Потому я и считаю, что нам нужно помочь властям. Только с выгодой для нашего микросоциума. Будем искать тех, кто согласится и будет в состоянии принести нам пользу.

— Как-то это чересчур… прагматично, что ли. — Меня терзали глупые сомнения в этичности услышанного. Народ погибал вокруг, а мы тут со своей выгодой.

— А выживание другим не бывает, — ответил он. — Сама природа — главный прагматик в вопросах выживания. У нее все рационально и куча всевозможных инструментов для поддержания равновесия. Например, один вид стал слишком многочисленным и мешает остальным, природа увеличивает количество его естественных врагов или морит какой-нибудь болезнью. Я верю, что человечество выживет. Но только, если примет правила игры. А они жестокие.

— И как мы будем искать этих «полезных»?

— Очень просто. Будем предлагать выживать в хорошо организованной группе, вместо загнивания в лагере. Уверен, желающие найдутся. И лучше поторопиться, пока военные не прошерстили район. Увидев броню, народ постарается уйти под ее защиту.

— Хорошо, вот нашли мы ценного человека, а у него семья, семеро по лавкам и престарелая мать на костылях. Мы что, весь табор сюда потащим, ради одного? — спросил я.

— Спешу тебя успокоить, — улыбнулся дядя Федор. — На сегодняшний день в мире не осталось ни одной полной семьи. Уверен, что и двое не заболевших — редкость. Хотя может быть всякое. Если человек с женой или ребенком, это даже хорошо. У него будет стимул стараться ради остатков этой семьи.

Я почесал в затылке. Что-то подобное мы уже обсуждали. И не раз. Но тогда это были просто размышления, а теперь мы строили планы.

— И куда мы всех разместим? — задал я вопрос, который мне не давал покоя.

— Пока сюда, — он ткнул пальцем в стол. — А потом можно будет вскрыть пару квартир. Помнишь, сколько народу эвакуировали? А кто-то заболел. Места вокруг много. В конце концов, есть бывший завод «Кожевенник», о котором я уже тебе говорил. Там периметр с забором, водонапорная башня и кочегарка. А еще большая территория. Можно создавать анклав.

— Ох, не знаю я по поводу «Кожевенника». Боюсь, не потянем. — Высказал я свои сомнения, казавшиеся мне вполне резонными. Одно дело привлечь десяток человек к процессу общего выживания, другое — организация анклава.

— А ты не бойся, — хмыкнул дядя Федор. — Если дело заладится и этой территории будет мало. Главное не бояться. Начнем с малого и посмотрим.

— Тогда завтра с утра встречаемся, — подытожил я. — Есть у меня идея проведать одного человечка. Если он не эвакуировался, конечно. И семья у него есть.

— Рекомендую повспоминать еще кого-нибудь, — посоветовал сосед. — Поверь, люди нам нужны, как воздух. Пока есть, что мародерить. Так что давай думай и ложись спать. Утром в восемь будь готов, я постучу по батарее.