Мутные времена

— Прохор, вот здесь поверните, — попросила водителя Катя.

Воронин кивнул, крутанул руль, и внедорожник, съехав с центральной улицы, углубился в частный сектор поселка. Повернув еще пару раз, мы оказались на уютной тихой улочке, сплошь заросшей зеленью и перегороженной слегка покосившимся забором.

— Приехали, — объявила Катерина, вылезая из «гелика». — Вот в этом тупичке мы и живем.

— Эх, красота! — произнес я, выбираясь из машины следом за Катей и Костиком.

Последним из машины вышел Прохор и достал из багажника небольшую спортивную сумку с моими нехитрыми пожитками.

— Проходите, гости дорогие! — произнесла девушка, отворяя перед нами маленькую деревянную калитку.

Оказавшись за забором, я с интересом осмотрелся: большой двор перед домом, где с легкостью разместиться пара-тройка автомобилей, отсыпан мелким речным камнем, добротный деревянный тротуарчик вел к большой застекленной веранде, пристроенной на всю длину к одной из сторон дома. Все свободное пространство возле веранды занимали выкрашенные веселыми красками аккуратные клумбы с цветами. Дом Кати действительно оказался большим (не соврал-таки Колобков), с высокой мансардой с которой можно попасть на вместительный балкон, огороженный резными балясинами, покрытыми облупившейся краской.

— Здорово! — не покривив душой, произнес я. Мне действительно понравился и район, и дом.

— Вот так и живем! — Развела руками Катя, доставая из сумочки ключи и отпирая дверь на веранду. — Правда, удобства у нас во дворе, — произнесла она, махнув рукой куда-то в сторону, — за домом. О ванной только мечтать приходиться… Но зато есть баня.

— Баня? — обрадовался я. — Баня это здорово, правда, Прохор?

— В точку! — согласился Воронин. — Попариться вволю, это мы завсегда! Только веник хороший нужен…

— Веников у меня хватает, — сообщила Катя. — Мы с Костиком их в прошлом году много заготовили: и дубовые, и березовые, и липовые…

— Все, — решительно произнес Прохор, — пока в бане не попарюсь — в Москву не вернусь!

— Пойдемте в дом, — пригласила Катя, — я вам все покажу.

Мы зашли на веранду, с которой в дом вели две отдельные двери.

— Этот дом мне от бабушки с дедушкой достался, — сказала Катя. — А когда-то в нем еще и папа с мамой жили, пока свой дом не отстроили. Вот дед для них отдельный вход сделал, и дом разгородил: вроде бы, как и вместе, а вроде бы и отдельно…

— Разумный подход, — согласился я. — А обратно почему не объединили?

— А к тому времени я выросла и к деду с бабкой переехала, — пояснила Катя. — Вот за этой дверью мы с Костиком и живем. А на той половине бабушка с дедушкой жили. Места всем хватало! Дедушка еще второй этаж делать начал, но не успел все закончить… утеплить… Летом в мансарде хорошо, а зимой неуютно — холодно. Ну а через несколько лет после их смерти я сдавать эту часть дома стала: нам с Костей много места не надо, а так — какая-никакая копейка…

— Все правильно, Катя, — пришел я на помощь слегка засмущавшейся девушке, — чего добру-то пропадать? Пусть пользу приносит!

— Проходите, — она распахнула дверь и прошла на половину стариков, которую я намеревался снять на длительный срок.

— Ух, ты, — присвистнул я, оказавшись внутри, — настоящий деревенский стиль!

Часть дома, на которой когда-то обитали Катины старики, оказалась разбита деревянными перегородками на несколько помещений: просторная кухня, с огромной, во всю стену, русской печью, которая, по сути, и использовалась вместо стены, разгораживающей две половины большого дома; вместительная гостиная, обставленная потемневшей деревянной мебелью годов сороковых-пятидесятых прошлого века; маленькая спальня, все пространство которой занимали большая кованая кровать с панцирной сеткой, накрытой толстой периной и множеством разномастных подушек с цветными наволочками, и массивный старый комод с позеленевшими медными ручками в виде морских раковин. Но больше всего меня удивил и обрадовал небольшой кабинет обставленный «в стиле» сталинской эпохи: крепкий стол, покрытый слегка вытертым зеленым сукном, большой кожаный диван с высокой спинкой и резное дубовое кресло.

— Беру не раздумывая! — произнес я, проведя беглый осмотр помещения. — Это же мечта, а не дом! В Москве лучшие дизайнеры стараются имитировать такой стиль! А у вас, Катя, все натуральное!

— Вы снимаете? — переспросила Катя.

— Да, — ответил я. — Без разговоров! Только цену назовите, а я еще и добавлю за оригинальность! В такой обстановке работать — просто счастье!

— Ура! — закричал Костик, про которого все забыли. — А надолго вы у нас жить остаетесь?

— До Нового года точно останусь, — сообщил я мальцу. — А там поглядим…

— Оставайтесь подольше, дядь Сережа! — попросил Костя.

— Хорошо, Костян, я подумаю. Катя, мне у вас так понравилось, что я не хочу в больницу возвращаться. Можно, я уже сегодня здесь останусь? — попросил я.

— Ну… не знаю… — на мгновение задумалась Катя. — А как же ваше лечение? А перевязки? Светлана Васильевна ругаться будет…

— Светлану Васильевну я беру на себя, — вмешался в разговор Прохор. — Все будет в порядке, можете не беспокоиться, — пообещал он.