Муза для чудовища (СИ)

«Ты бы не ерундой страдала, а работала бы лучше!» — подала голос совесть, а внутренний голос предложил позвонить Иану. И я даже потянулась за мобильником, когда дверь моего кабинета распаxнулась. Поворачивая голову на шум, я ожидала увидеть кого-то из муз, или проснувшегося Эрато, или из бухгалтерии кого-нибудь, но на пороге, держа перед собой фирменную коробку, стоял посыльный из «Сотенки». Я открыла рот, чтобы сказать, что ничего не заказывала, да так с открытым ртом и замерла, узнав того, кто скрывался за формой мальчика на побегушках.

В данном конкретном случае — девочи.

— Ого! — рассмеялась я. — У аты Кирабо, смотрю, отличное чувство юмора.

— Ещё одно слово, — процедила Люсенька, а это была именно она, — и я выверну содержимое твоего заказа тебе на голову.

Я покивала, рассматривая взбешённую девушку. Форменная маечка, чёрные джинсы и натянутая на глаза кепа с логотипом «Сотенки» на Люсеньке смотрелись очень гармонично. Просто услада для моих глаз. Что-то мне подсказывает, что на какое-то время я, пожалуй, откажусь от азиатской кухни.

— И надолго тебя?

— Не твоё дело, — отрезала бывшая невеста ара Джеро, нынешняя наложница его отца, — распишись за получение.

Мне на стол метнули сначала коробку с едой, а затем и бланк.

— Слушай, ты бы повежливее, а то ведь я могу и не дать на чай.

Люсенька скрипнула зубами и посмотрела на меня с ненавистью.

— Тут еще сопроводительная записка, — выплюнула она и швырнула в меня измятой бумажкой.

— Кое-кто, как я посмотрю, не гнушается чтением чужих писем, — протянула я, без труда определив, что приключилось с запиской за время путешествия из «Сотенки» в «Литературную эротику». — бязательно зайду после работы в ресторан и оставлю отзыв в книге для посетителей.

— Да плевать я хотела! — взвилась с места новоявленная доставщица и на пушечной скорости вылетела из моего кабинета, а я опустила глаза к записке и неприлично заулыбалась.

«Высылаю тебе то самое волшебное средство, о котором ты спрашивала, да пару гамбургеров к нему. Я отдельно попросил Мили, чтобы с моим заказом она отправила именно этого посыльного. Надеюсь, мне удалoсь доставить тебе радость. Твой Иан».

Ой, мои Божечки! Как это мелочно и некрасиво… и как чертовски, невероятно, восхитительно приятно было видеть недовольную мину на кукольном личике Люсеньки, знать, что она прочла записку Джеро… А это небрежное и внезапно такое правильное «твой Иан»? Кто бы сказал мне, почему губы сами собой расползаются в дурацкую улыбку и хoчется спрятать пылающее лицо в ладони?

Что я там говорила насчёт работы над чувствами? По-моему, из нас с Ианом получается неплохой тандем.

В коробке я и в самом деле обнаружила стакан с коктейлем, все ингредиенты котoрого мне не удалось определить, и два фирменных гамбургера. В «Сотенке» их делали совершенно потрясающе, добавляя много зелени и дико вкусный соус, не имеющий ничего общего с привычным кетчупом или майонезом.

Не знаю, что мне помогло больше: коктейль, еда или вид взбешённой Люсеньки, но после обеда мне действительно полегчалo,и я, отправив Иану СМС, содержащее в себе одно благодарственное слово и один «кисс-смайлик», вернулась к работе, которая теперь — вот же удивительное дело! — не вызывала прежнего отвращения.

Просидев за рукописями до двух часов дня, я позвонила Дашке, чтобы узнать, как там наш гость.

— Спит, — прошипела в трубку подруга.

— А ты как? Сидишь и боишься?

— Боюсь, — не стала отрицать Дания.

Мы ещё немного поболтали, вспоминая вчерашнее, а затем я попрощалась и решила сворачивать собирательную деятельность. До встречи с Ианом оставалось еще почти два часа, я предположила, что как раз успею проверить, как там идут ремонтные работы, и только что не подпрыгивая от нетерпения, поскакала в литературное общежитие.

Неладное я почувствовала уже тогда, когда лишь вышла из лифта на нужнoм этаже. Оглушённая грохотом такой силы, будто где-то совсем рядом шли бои с использованием тяжелой артиллерии и одновременно бригада шахтеров активно работала отбойными молотками, я с минуту испуганно моргала, а затем на полусогнутых подошла к тому месту, где когда-то был вход в общагу, а теперь зияла большая дыра в стене, откуда тревожными клубами выползали кучевые облака цементной пыли. И в моей голове невеселo запел Чайф:

— А не спеши ты нас хоронить,

А у нас еще здесь дела.

У нас дома детей мал-мала,

Да и просто хотелось пожить.

И вы даже себе не представляете, как сильно!

Не то чтобы я была большим фанатом русского рока, мне всё же нравились вещи потяжелее, но, следя за тем, как подобно ангелу смерти или скорее мстительному демону раскалённого ада, страшно сверкая глазами, на меня летит Жанна Ивановна… каюсь, да, мыслишка о том, что очень хoчется жить, всё-таки проскользнула.

— Вертинская, — подлетев почти вплотную, прорычалa вечная комендантша литературного общежития. — Я тебя ур-рою! Ты мне за всё ответишь!

— Ой, Жанна Ивановна, — сдуру ляпнула я. — Вы и по-русски говорить умеете?

От ярости она помолодела, по-моему, лет на шестьдесят.

— Ах, ты… Ну, ты…