Муза для чудовища (СИ)

— Спасибо, — пробормотала я, не зная как реагировать на новость о потенциальных кавалерах.

— Кушай на здоровье, — улыбнулся Ингвар уже от дверей. — Всё, бывай. Жду положительных результатов уже сегодня!

Я кивнула и, потянувшись, щёлкнула мышкой. На мониторе появилась картинка исключительнo порнографического содержания и, покраснев, я поторопилась от неё избавиться.

— Без паники, Агата, — шептала я. — Эротика — это не порнография. Эротика — это красиво. картинка… ё просто кто-то из бывших работников установил…

Так, негромко бормоча, я подключилась к местной сети и принялась искать подходящую для рабочего стола картинку. И я очень быстро нашла как раз то, что надо. В папке «Любители кинематографа».

Перетащив себе сразу с десяток фотографий, я одну из них установила на рабочий стол, её же распечатала в двух экземплярах. Просто Дэниел Рэдклифф, глядящий на вас взглядом «Родина-мать зовёт», был невероятно хорош. Ну, и вообще…

Повесив самодельный плакатик на стену за своей спиной, я с довольным видом опустилась в кресло и принялась ждать муз. Интересно, какие они? Воображение риcовало что-то древнегреческое, в длинных полупрозрачных тогах, со сложными прическами, арфами и прекрасными крыльями за спиной. Но после первого же рабочего визита я была вынуждена признать, что о воображении вообще ничего не знаю. Потому что я и представить себе не могла, что муза может выглядеть так, как выглядела та, что уверенно улыбаясь вошла в мою дверь ровно в три минуты одиннадцатого.

ГЛВА ШЕСТАЯ. МУЗЫ РАЗНЫЕ НУЖНЫ, МУЗЫ РАЗНЫЕ ВАЖНЫ

Не было древнегреческой тоги, римского хитона или азиатского саронга, были кожаные чёрные сандалии, обычные синие Levis на болтах и… всё. Больше на музе ничего не было надето. Одни сплошные мускулы с кубиками, да до бронзы загоревшая кожа. Мужественное лицо, которое ни черта не уродовала оснoвательная такая небритость, подбородок с ямочкой, благородный нос — Матерь Божья! Мне раньше не доводилось видеть настолько благородных носов! Если бы носы могли получить дворянское звание, этот бы, несомненно, стал графом или даже герцогом — синие-синие глаза, обрамлённые пушистыми и самыми длинными в мире ресницами, и добела выгоревшие кудри, художественно разметавшиеся по тем самым бронзовым плечам.

— Привет! — хрипловатым баритоном поздоровался мужчина, а мне стало стыдно. Я вспомнила свою первую встречу с Эрато и поняла, что ни хрена я в богах не разбираюсь. Ни в скандинавских, ни в каких-либо других.

Непроизвольно облизула вмиг пересохшие губы и осипшим от восторга голосом ответила:

— Доброе утро, ар… э-э-э…

Вошедший мягко и, блин, возбуждающе рассмеялся.

— Солнышко, ну какой из меня ар? азве не видишь?

Поиграл мускулами и опустил руки на выступающие над поясом джинсов тазовые кости. И что сделала я? Может быть, разозлилась на «солнышко»? Вот уж фигушки! Я сглотнула.

— Не вижу? — щёки полыхнули предательским румянцем. Я не подумала об этом! Это не я!!

— Перед тобой не ар, малышка, я муза… хм… муз, как вы любите говорить.

Растерянным взглядом я облапала мощный обнажённый торс, волевой подбородок и изогнутые в намёке на улыбку губы.

— Прошу прощения?

Где? Где, я вас спрашиваю, арфа, тога и крылья? Ладно, чёрт с ними, с крыльями, но грудь! Грудь-то я ожидала увидеть женскую. Ну, то есть не ожидала, а просто думала… Чьёрт побьери!

— Муза? — жалобно пискнула я. — Мне казалось, вы более…

Адекватный синоним к слову «женщины» не придумывался ни в какую, а муз тем временем терпеливо ждал окончания предложения, поэтому я опустила глаза, поправила компьютерную мышку, глянула на решительного и непреклонного арри Поттера, взирающего на меня с экрана моитора, и спросила:

— как вас зовут?

— Меня? — муз зачем-то оглянулся. — Меня Кофи Апу пату Ра Сито… Но можно просто Пеле.

Я открыла «Блокнот» и тщательно записала «Кофи Апу Апату Ра Сито», а затем спросила:

— А почему Пеле?

— Потому что Кофи, — непонятно ответил… Кофи и нетерпеливо переступил с ноги на ногу. — Арита… а можно как-то… у меня подопечная сейчас из школы вернётся, за работу сядет… Мне бы успеть ещё…

— Конечно-конечно! — спохватилась я. — У меня просто первый день, простите, если задерживаю. Не поняла пока, как всё работает… Меня, кстати, Агата зовут. Арита Агата Вертинская.

По непонятным причинам я отчего-то не стала сообщать о своей свободе. А еще вдруг вспомнила предупреждения ара Джеро о том, чтоб я не совалась в музскую общагу. Это же не музы, Господи, это оружие массового уничтожения!..

— Счастлив познакомиться, Агатушка, — проворковал муз и каким-то вороватым движением опустил на край моего стола увесистую рукoпись. — У нас тут наработки за неделю…

За неделю?!!! Я в ужасе посмотрела на стопку бумаг. Да у меня диплом был меньше, а в нём было почти пятьдесят стpаниц, которые я целый год писала!

— Всё очень вкусно, клянусь. Интересный мир, oригинальная ситуация, героиня красавица, а уж главные герои-то…

— Герои? — переспросила я. — Их много, что ли?

Пеле обиженно поджал губы и фыркнул: