Музей богов

В собрании Эргадова, в частности, оказалось оригинальное творение знаменитого древнегреческого скульптора Фидия — «Афина Паллада»: бронзовое изваяние, изображающее богиню, опирающуюся на копье. Во всех учебниках античной истории имеется соответствующее изображение. Скульптура некогда украшала храм Афины в одном из греческих полисов Малой Азии. Потом, после знаменитых законов императора Константина, когда ряд известных языческих храмов был по его велению разрушен или переделан в христианские, Афина была зарыта в землю — спрятана поклонниками от христианских фанатиков. Уже в тридцатые годы XX века экспедиция английских археологов обнаружила скульптуру, которая была торжественно доставлена в Британский музей. После обретения Сирией независимости, вслед за серией международных судебных исков под давлением ЮНЕСКО и после шумной компании в прессе, творение Фидия вернули на родину и разместили в Сирийском национальном историческом музее, где и экспонировали долгие годы. Потом, после устроенной американцами «Арабской Весны», при захвате музея исламскими фундаменталистами, уникальная скульптура была украдена. Статуя прошла через цепочку посредников и вполне по закону была продана на аукционе в Базеле. Так совершенно легально Афина Паллада очутилась во владении Эргадова. В его коллекцию попало еще несколько оригинальных античных изваяний менее известных авторов, большая серия древних изображений индийских божеств и ряд уникальных древнеегипетских и месопотамских скульптур. Таких экземпляров с долгой и замысловатой историей в собрании Александра Викторовича оказалось настолько много, что вызывало неизменные разговоры и споры в кругах журналистской и научной общественности. Коллекцией Эргадова заинтересовался Интерпол. Отдельной темой для сплетен стали непроверенные сведения, будто бы Александр Викторович не брезговал нелегальными экспонатами, напрямую украденными из государственных музеев Египта, Ирака, Сирии, Ливии и… России. Если с Египтом напрямую договориться не удавалось, то Иракский музей, начисто разграбленный американскими военнослужащими во время операции «Шок и трепет», вообще не доставлял каких-либо хлопот. Одним из таких шедевров стала скульптура Нинхурсаг — шумерской богини земли, супруги бога Энки, похищенная из иракского музея вслед за приходом американских войск. После же возникновения и бурного развития непризнанного и запрещенного в России исламского государства исторические реликвии хлынули на рынок широкой рекой, поскольку сделались одним из источников дохода халифата. Что касается Сирии и Ливии, то тут какие-либо вопросы просто излишни.

Новые экспонаты Эргадову часто дарили. Для Александра Викторовича уже не существовало большего наслаждения, чем получить в качестве презента изображение того или иного божества. Желательно — скульптурное, но принимались и живописные. Особенно ценилось, если в коллекции такого бога еще не имелось. Впрочем, портреты небесных покровителей тех или иных групп населения, народов и племен занимали места на полках и витринах собрания Эргадова далеко не случайно. Обязательным условием было требование, чтобы объект был предметом поклонения, и неважно, когда это поклонение происходило: в древности или современности. Копии не признавались. Только оригиналы. Серийные поделки также не рассматривались. И еще одно правило не терпело исключений: подробная научная справка. Кто, где, когда молился данному богу, как его звали, какие обряды совершались в его честь. А то бывали случаи — подарят так в предвкушении успешной сделки какую-нибудь африканскую статуэтку из черного дерева и уверяют, что это есть Курхат — бог урожая племени Хумиба. А то, что этого племени и не существовало вовсе, да и божества такого никто не знает, выяснялось после и не сразу, когда договор заключен, и деньги давно уплачены. Поэтому Александр Викторович оказался вынужден держать на зарплате бригаду остепененных этнографов, искусствоведов и религиоведов, дабы избегать в дальнейшем подобных конфузов. Однако после расторжения по формальным причинам некоторых сделок, когда нечестные дарители заполучили серьезнейшие проблемы на свои задницы, попытки фальсификаций прекратились. Обманов Александр Викторович никому не прощал. Слухи ходили жуткие, и рассказывали страшное. Уверяли, будто лживых дарителей обнаруживали потом залитыми в бетонные блоки, находили заделанными в фундаменты зданий, закатанными в асфальт или не находили вовсе.