Музей бывших Аси Самолётовой

«Мой мужчина самый честный. Он в безопасности. Он всё делает правильно». Правда, выглядело это абсурдно, как прикладывать подорожник к огнестрельному ранению. И ещё дальше загоняло меня в дебри самообмана.

В конце июля он послал меня забрать у Димы пакет. Я не знала, что в нём и зачем я его забираю. Просто выполняла просьбу, дура…

Август 2015 года. Бандито, ганстерито

На мне: наспех надетая майка и штаны. Наушники: какие, к чёрту, наушники?

Свят целый день писал смс-ки. Это странно. Так было только в первые дни наших встреч, целых три года назад. Он больше любил телефонные разговоры. Занят? Погодите, станет ли занятый человек писать: «Асич, как дела?» или «Что сегодня на ужин? Чем порадуешь?», «Что Морфейчик поделывает?» Попросил не звонить, даже маме не звонил целый день. Не похоже на него. Может, продажа наконец-то состоялась? И он сидит где-нибудь в кабинете с юристами и нотариусами, говорить неудобно, а делать больше нечего.

«You can tell by the way, she walks that she’s my girl…» — запел мой телефон, когда я выбегала из ванны.

«…You can tell by the way, she talks, she rules the world…» — пел мой телефон, когда я поскользнулась на коврике и подъехала на попе к комнате. Правда, коврик подвёз совсем недалеко. Взял дорого, синяком. Теперь я немного прихрамывала.

Под «She’s my girl, my supergirl» я героически, как супергёл, ворвалась в комнату и схватила лежащий на комоде телефон. Дима. Ну, надеюсь, твой звонок стоит моей синей задницы, Дима.

— Асёк, приветик, как делишки?

— Отлично, — отчаянно тёрла больное место.

— Свят звонил?

— Нет, а что?

— Да просто интересуюсь. Слушай, Ась, а вы на каком этаже живёте?

— На шестом.

— А лифт есть? Тебе ходить не тяжело? — заботливо говорил он.

— Есть, но я не пользуюсь им. Спортом занимаюсь.

— Да, по твоей фигурке видно.

Дима — один из самых талантливых дамских угодников, которых я встречала. Увивается вокруг шеи, как удав. И даже если придушит, то сделает это так элегантно и нежно, что душа будет помнить эту смерть, как самую приятную из всех воплощений. Дело даже не в словах. В интонациях, в энергии, которая исходила из его суховатого пятидесятилетнего тела.

— Ну ладно, Асенька, не буду тебя отвлекать. Напоминаю, если что — звони мне.

— Хорошо, — я видела в зеркале себя улыбающуюся.

Интересно, такой навык располагать к себе людей приходит с опытом? Или это врождённый дар? Вообще, звонок показался мне необычным. Но кто его знает, этого Диму? Может, просто не дозвонился Святу. Да и болтун он, лишь бы языком ворочать. Желательно, в присутствии дам.

Пошла обратно в ванну, прихрамывая. Ещё не знала, что этим ударом судьба сегодня лишь немного разминалась. Приключения на ущемлённое место только начинались.

Ближе к шести часам вечера заговорила душа: «Что-то не так, он уже должен быть дома». Хотя, он и написал, что задержится, но…

Я всматривалась в окно. Обычный пейзаж. Так хотелось выловить в нём привычный силуэт, неспешную походку, сжатые в руках пакеты с едой. Так хотелось услышать «пип-пип» сигнализации и звонок домофона. Конечно, Свят снова забыл ключи в коридоре. Но нет его. Наверное, я придумывала лишнее. Фантазия художницы — чудовищная вещь. Разгул воображения остановил звук смс.

Свят: «Ась, возьми родителей и прогуляйтесь. Оставьте ключи в хлебной лавке у дома»

Я: «Это зачем?»

Свят: «Надо, потом объясню»

Я: «Что случилось?»

Свят: «Ничего)))))))))))))))»

Уровень тревоги приблизился к красному. Слишком много смайлов, Свят так не пишет. Пару месяцев назад я шутила, что нам нужна явка-пароль, на случай, если телефоном Свята кто-то завладеет. Явкой было: «Кто на свете всех милее?», паролем: «Ты во сне с хвостом Морфея».

Я решила написать:

Я: «Кто на свете всех милее?»

Свят не отвечал.

Я: «Кто на свете всех милее??»

Снова молчание.

Я: «КТО НА СВЕТЕ ВСЕХ МИЛЕЕ????»

Нет ответа. Хотелось сказать: «Твою мать!» Останавливало лишь то, что она в соседней комнате.

— Слушайте, тут поступило указание, — зашла в комнату родителей. — Свят попросил нас выйти из квартиры и погулять, ключи оставить в лавке. Ну, так надо, — я развела руками, в знак того, что это не сиюминутный каприз, а важное требование.

— Нет, ну вы посмотрите! Что он удумал! — Джэгода ворчала, но собиралась. Она знала, что пачки евро, которые приносил сын, появлялись неспроста, а потому надо было слушаться его.

Свят: «Ась, погуляйте в центре, лучше»

Да, блин, что происходит? Я надела первое, что попалось под руку. Вместе с родителями вышли из подъезда.

Взгляд зацепился за старый, немного побитый жёлтый «Citroen». Впрочем, быстро отцепился.

Сели в автобус. Мы трое выглядели спокойно, но я чувствовала нарастающую тревогу внутри каждого.

— На «Кафедральной» встаём?

— Да, давай, — Джэгода одобрительно кивнула головой.

Раз. Два. Три. Туда, сюда, обратно. Мы прошлись вдоль центральной улицы несколько раз.

— Может, до сквера пройдёмся? Мне тут уже надоело топтаться, — недовольно высказался Александр Сергеевич.