Музей бывших Аси Самолётовой

— Терять нечего. Мы молодые, а значит нужно отрываться. Сколько можно лезть из кожи вон в попытках быть лучше? Не пора ли стать плохими девочками, почувствовать, от чего мы отказываемся на пути к нирване? Плевать на запреты, устои и правила. Пошло оно всё в муладхару. Я жить хочу. Где тут в настройках жизни яркость и насыщенность? Как там у Паланика… «Самосовершенствование — онанизм. Саморазрушение — вот что действительно важно!» Правда, я не полностью с ним согласна. В этом мире вообще не стоит придавать чему-то важность, разве что, той секунде, что с тобой происходит. И то — не факт. Что думаешь, Лер?

— Я пас. Саморазрушение — не моя тема. Вряд ли это хорошая идея.

— Окей, буду разлагаться сама.

Уговорила Леру остаться у моей бабушки на ночь. В наших квартирах в это время очень душно, а в загородном доме — благодать.

Мы с Лерой не придерживались английской традиции пить чай после пяти. У ярких индивидуальностей свои правила: наше чаепитие начиналось в полночь. Возле ворот дома была площадка, на которой стоял стол. Чтобы не будить бабушку хлопаньем двери, мы решили вынести кипящий чайник, заварник, чашки, сахар, пиццу, нож, лимон и шоколад через окно. Лера вылезла первой, я подавала её всё перечисленное. Наш звонкий смех был громче хлопанья двери. Когда я спрыгнула из окна, мы сели пить чай. Огромные звёзды, приятный прохладный воздух, тёплая чашка чая в руках, тающий шоколад. Этот вечер прекрасен.

— Ты, я, пицца… Что может быть прекраснее?

— Ты, я и пицца где-нибудь в Италии… Лер, ты слышишь?

— Я тебя спросить хотела…

— Кто-то шуршит в кустах.

— Ёжик?

— Может, кошак? Хотя, не знаю, ощущение, что трава не шевелится, а на неё наступают…

— …человеческой ногой, — договорила Лера.

— Эй, кто там ходит? Дядь Жень, вы? — обратилась я к кустам. Дом бабушки не ограждён забором, но вряд ли сосед будет ходить в такое время.

Я встала на лавочку и всматривалась в темноту. В свете Луны никого не видно. Странно это всё.

— Ась, может мы это, поехали на нервной почве?

— Прям одновременно и глюки одинаковые?

— Ну у нас с тобой много общего, мало ли, может и глюки одни на двоих.

— Надо выпить чаю.

— Да.

Я подлила чай. Снова послышался шелест, напоминающий неспешное топтание на месте.

— Кис-кис-кис-кис, — я принялась звать предполагаемое животное. Оно так и осталось предполагаемым, так как не отозвалось.

Мы с Лерой напряглись, я сжала чашку крепче. Шаги стали приближаться.

— Лер, стрёмно что-то. Давай перенесём наш пир во двор, — я инстинктивно сжала в руке нож.

Чайник, заварник, чашки, сахар, пол-пиццы, лимон — всё переехало во двор, туда же мы перенесли стол. Сели, вздохнув, снова подлили чай. Спустя полторы минуты сзади нас снова кто-то начал топтать траву. Топтал, топтал, всё ближе и ближе. Вмиг мы с Лерой подскочили и рванули в дом.

— Офигеть, ты тоже почувствовала?

— Лер, да, ощущение, что ещё полсекунды — и он дотронулся бы.

— Как будто в спину дышал!

С полчаса мы стояли и всматривались в окно. Никого не было, кусты не шевелились. Никто не мяукал, не гавкал, не жужжал.

На следующий день Лера позвонила знакомой женщине-экстрасенсу. Та сказала, что это была беспокойная душа. Уж не знаю, насколько точна экстрасенс, но если бы я в этот день решила бы выпить чаю во дворе сама, точно бы обратилась к психотерапевту.

Спустя пару дней Влад предложил записаться в массовку на съёмку музыкального клипа. Почему бы и нет? Задача массовки танцевать и радоваться конфетти. Думала, справлюсь. Тем более, за участие платили. Денег должно хватить на один поход в Макдональдс. Я уже не первый раз работала в шоу-бизнесе за еду. Весной танцевала на открытии японского ресторана, где в качестве оплаты нам предложили суши. Повара старались не больше, чем танцоры, суши вышли так себе.

На съёмках клипа я познакомилась с Диной — девочкой с малиновыми волосами. В перерывах между дублями мы доставали конфетти друг другу из волос. Очень неплохой повод для знакомства. Дина училась на философа, поэтому была непростительно интересной собеседницей. Оказалось, что мы жили в одном районе, а значит, сегодня вечером разделим не только взгляды на жизнь, но и автобус до дома.

Мы начали гулять с Диной по вечерам. Она младше меня на два года, дерзкая, шумная. В предпоследнюю пятницу августа её родители уехали на дачу на все выходные, Дина предложила пойти к ней. Я пригласила одногруппницу Алису, втроём веселее. Алиса — та самая Лисса, первая девушка, с которой я познакомилась ув университете.

Алиса достала из сумки-реплики на Шанель бутылку водки. «Немирофф» на фоне логотипа модного дома смотрелся немного странно. Глаза Дины заблестели.

Она достала рюмки и принялась резать бутерброды. Я сомневалась, стоит ли пить водку.

— Пей отвёртку, в чём проблема? У меня сок был, сейчас поищу.

Алиса всегда наливала. То ли лёгкая рука, то ли ловкая — не помню уже, почему почётная миссия досталась именно ей.

— Ну, за основы метафизики нравственности Канта!

— Поддерживаем!