Музеи Парижа

Коллекция картин XVIII века в Лувре еще в середине XIX столетия поражала своей неполнотой. «Как странно, – писал критик Т. Торе,- что Франция является страной, в которой произведения французской школы менее всего ценятся. В то время как итальянцы и англичане с почетом показывают наших художников в своих галереях, в Париже вряд ли найдется хоть одна специальная коллекция картин французской школы. В Лувре нет Буше, Шардена, Наттье, Фрагонара, Франсуа Лемуана. В нем находится лишь один блестящий эскиз Ватто». . . Сейчас положение изменилось. В залах музея висят прославленные картины Ватто «Отправление на остров Цитеры», «Безразличный», «Жиль», несколько полотен Шардена, Буше, Фрагонара. И все же XVIII век мог быть представлен полнее. Лувр дополняют музеи Декоративного искусства, Ниссим-Командо, Коньяк-Жей. Но многие вещи безвозвратно ушли из Франции.

Антуан Ватто (1684-1721), знакомый советскому зрителю по эрмитажным «Капризнице» и «Савояру», был наследником колористической традиции Рубенса. Но звучные краски великого фламандца сменились у него мягкими переливами, размашистая манера письма-тончайшими прикосновениями кисти к холсту. Тяжеловесные, пышные фламандки уступили место изящным француженкам, определенность, ясность характеров – намекам, оттенкам настроений. «Отправление на остров Цитеры» (1717) раскрывает особенности стиля Ватто, Сюжет навеян пьесой Данкура «Три кузины». Оттолкнувшись от увиденного на подмостках, фантазия Ватто создает свою пленительную картину. Друг за другом медленно движутся влюбленные пары к лодке, готовой увезти их на остров вечной любви – остров Цитеры. Золотистая дымка окутывает очертания далекого острова, трепетные листья деревьев, перекликается с нежно-зелеными, розовыми, оранжево-желтыми тонами костюмов. Все кажется подвижным, легким, неуловимым. И не хочется точно определять, что же изобразил художник – реальную сцену, спектакль или свою мечту. Очарование Ватто именно в том, что жизненность, наблюдательность сочетаются с поэтическим вымыслом, реальное кажется мечтой, а мечта приобретает характер реальности. К этому надо добавить нотку легкой грусти. Так обычно смотрит человек на что-то прекрасное, в долговечность которого он не верит. Пожалуй, самая грустная картина Ватто «Жиль» (1721). Что это – театральная сцена, портрет или аллегория? По-видимому, «Жиль» предназначался для вывески итальянского театра комедии. Задумчивый, отрешившийся от своих собратьев Жиль повернулся к публике. Он еще ничего не сказал, а только вышел на сцену. Его хрупкое тело скрыто под широким костюмом из белого атласа, на ногах туфли с бантами, а на голове серая шляпа. Несмотря на атрибуты комедианта, поза и лицо Жиля не театральны. Словно на какую-то долю секунды, прежде чем войти в роль, актер показал зрителям свой настоящий облик – облик грустного, усталого, немного насмешливого человека. В отличие от золотистых тонов «Отправления на остров Цитеры», Жиль написан в холодной гамме. Голубоватые, желтые, сиреневые рефлексы, напоминающие о театральной рампе, переливаются на белом шелку.

А. Ватто. Жиль. 1721 г.

Ватто умер рано, в возрасте тридцати шести лет. Последователи, заимствуя внешние формы его искусства, не унаследовали живую поэтическую душу.

Франсуа Буше (1703-1770) считал себя учеником Ватто, но достаточно взглянуть на его картины, висящие в Лувре по соседству с «Жилем» или «Отправлением на остров Цитеры», чтобы понять разницу между художниками. Венеры и Дианы, нимфы и одалиски, пастушки и пастушки Буше, розовые, кукольные и изнеженные, совершенно лишены жизненной правдивости, поэтического очарования, которые так подкупают в образах Ватто. Манера письма Буше, особенно к концу жизни, стала неприятно гладкой, «зализанной». Более интересным живописцем был Оноре Фрагонар (1732-1806). Он учился у Буше и в ряде работ продолжал традиции развлекательного рококо («Купающиеся наяды», «Похищение рубашки».) Но многие жанровые картины и особенно портреты говорят о реалистической направленности творчества Фрагонара. В «Портрете художника», например, правдиво, с большой жизненной свободой переданы вдохновенные черты лица. В глазах светится ум, в энергичном наклоне фигуры видна порывистость.

Реалистические искания сближают Фрагонара с его вторым учителем – Шарденом.

Развлекающимся аристократам, нимфам и амурам Жан- Симеон Шарден (1699-1779) противопоставляет трудолюбивых матерей и хозяек, а вычурным, изысканным предметам-медные баки, кастрюли, ящики для табака. Простые люди, обычные комнаты полны для Шардена красоты и поэтичности. Он не устает любоваться этим миром.