Музей воды. Венецианский дневник эпохи Твиттера

Мои твиты

Чт, 21:12. Только что пробили колокола, созывая народ к вечерне. К вечеру дождь усилился. Дома тепло, уютно, мясо готовится в духовке

Чт, 21:21. День скомканных визитов: в Коррер пришел слишком поздно (и Антонелло да Мессина был на выставке), в Гримани – слишком рано: Босха не вернули из Парижа

Чт, 21:28. В палаццо Гримани проходит выставка одной картины – недавно отреставрированной «La Bella» («Красавица») Тициана. Кроме нее там три Тинторетто, один Пуссен и один Вазари. Все – временно (картины, перемещаемые из одного государственного музея в другой)

Чт, 21:30. Больше картин в Гримани нет. Есть остатки наружной фрески Джорджоне, снятой с фасада Фондако деи Тедески, но на ней уже почти ничего не видно. Креветочное мясцо

Чт, 21:37. €7 за остатки фресок на потолках и в простенках, а также за несколько римских копий греческих статуй («Лаокоон»). Ладно. Пусть будет. Тоже опыт

Пт, 00:01. С каждым днем все прохладнее и темнее; чуть больше воды, и все меньше и меньше туристов. Пустая Венеция – это какой-то совсем уже другой город

Пт, 00:48. Может быть, ты не чувствуешь себя в Италии еще и потому, что итальянский в этом вавилонском смешении языков слышится наравне (!) с другими

Пт, 01:23. Обычно ищет тот, кто успел сам потеряться

Пт, 02:00. Итальянские сериалы можно понимать и без перевода. Пт, 02:24. Можно ли существовать внутри красоты? Или она почти всегда то, что со стороны?

Пт, 02:45. Непонятно, когда она бывает настоящей (теперь я снова о Венеции). Думаю, как любое существо, только тогда, когда ее никто не видит

Палаццо Гримани (Palazzo Grimani di Santa Maria Formosa)

Сегодняшние палаццо Гримани и Музей Коррера, несмотря на разницу объемов, вышли рассказом про одно и то же.

Во-первых, про упадок, во-вторых, про то, как снижение политического давления и всяческая эмансипация личности начинают расцветать в эпохи медленного гниения общественной системы.

В-третьих, про то, как все эти процессы сопровождает изобразительное искусство, обслуживая интересы сначала сугубо верхушки, а чуть позже, параллельно развитию технологий, уже и отдельно взятого человека.

Мои музейные экскурсии складываются в методологически крайне правильный сюжет: перед двумя картинным галереями важно было сходить в апофеозный Дворец дожей и в не менее пафосную базилику Сан-Марко, символизирующие окаменевшую венецианскую коллективную телесность.

Даже Академия, состоящая в основном из общественных картин, огромных, монументальных икон, росписей и фресок, – не про то, как «частная лавочка» все больше и больше требует украшательства, но, несмотря на экспозиционные нарушения хронологии, об истории как некоторой последовательности событий и следствий…

Вот почему такой акцент здесь делается на «Грозе» Джорджоне, вот почему она важна именно тут.

Сейчас в палаццо Гримани не больше десяти картин.

Это даже не музей, но остатки былой роскоши, превращенные в выставочный зал. Скорее всего, экспонатами для заполнения совершенно пустых комнат с окостеневшими стенами и фрагментами росписей делятся другие государственные музеи города: так, триптих Босха еще совсем недавно – если судить по путеводителям – висел во Дворце дожей, а остатки фасадных фресок Джорджоне – в Ка’Реццонико.

Сейчас в Трибуне, самом парадном зале второго этажа, показывают тициановскую «La Bella» («Красавица»), афишами с изображением которой утыканы все улицы города.