Музей воды. Венецианский дневник эпохи Твиттера

«Фасад церкви ди Сан Пьетро, теперь довольствующейся званием Базилика Миноре, соответствует роли, что играл Сан Пьетро ди Кастелло в жизни Венеции. Собор изначально древен, он был основан по указанию все того же Маньо, но полностью перестроен. Сотворен фасад гением Андреа Палладио, он прост до авангардности, но величествен и мощен – Храм с заглавной буквы, без какой-либо дробности. На фасаде нет ни одного окна, но внутри собор просторен, светел и заполнен живописью мастеров сеиченто, чьи имена хотя и не входят в первую десятку самых известных художников Венеции, но которые к заданию украшения собора отнеслись со всей серьезностью, так что каждая композиция Ладзарини, Либери, Руски, Белоччи и других, еще менее известных, так хорошо закручена, как будто представлена на конкурс виртуозов. В церкви есть картины неаполитанцев Франческо Солимены и Луки Джордано, заезжих знаменитостей, – эти-то были признанными виртуозами барокко, и именно с ним венецианцы и соревновались, – а также картины Базаити, Веронезе и много кого еще, но наиболее манящим среди сокровищ Сан Пьетро ди Кастелло мне кажется небольшое мраморное кресло, прислоненное к правой стене собора. Его не сразу заметишь, но оно торжественно именуется Ла Каттедра ди Сан Пьетро, La Cattedra di San Pietro, Престолом Святого Петра. К апостолу кресло не имеет отношения, оно – шедевр арабской каменной резьбы IX века, и на мраморе арабской вязью выведены строки из Корана. Архиепископом Венеции был патриарх, и патриарх сидел на престоле, украшенном цитатами из священной книги мусульман, – что может лучше, чем этот факт, охарактеризовать особое положение Венеции, самого восточного мира латинской цивилизации, в Европе и в мире?»

Из «Только Венеция» Аркадия Ипполитова

Музей Пегги Гуггенхайм и выставка «Авангард конца века: Синьяк, Боннар, Редон и их современники»

Пегги Гуггенхайм устроила свой дом по канонам загородной виллы – с небольшим, но уютным садом, где в локальных пространствах стоят модернистские скульптуры; с могилами любимых собачек, рядом с которыми затем легла и сама; с лабиринтом узких залов, в которых висит блистательная коллекция «про весь» ХХ век. Даром что музей находится в самом центре города, недостроенным фасадом выходя на Гранд-канал.

Когда-то коллекция Пегги была непререкаемым мейнстримом – теперь гуггенхаймовская обитель превратилась в подобие уже даже не гостиной, но кухни. Почти московской, уютной и только для своих (воспитанных на модернизме).

Не хватает лишь лампы под матерчатым абажуром, который зависал бы над деревьями и скульптурными островами. Картинка, надо сказать, вышла бы вполне в духе Рене Магритта, которого здесь много. И которого здесь любили и любят.

Главные художники ХХ века представлены все до единого – от Кандинского, Малевича, Лисицкого и Шагала до Бэкона и Матты, которыми век заканчивается. Отдельный зал отдан Поллоку, другой – абстрактным экспрессионистам от раннего Ротко и Мазеруэлла до Готлиба и Горки.

Более современное искусство, впрочем тоже уже перешедшее в ранг юной классики (от Уорхола и Чильиды до Дюбюффе и Кифера с Тапиесом), выделено в боковой отсек – галерею с даром Ханнелоре и Рудольфа Шульхофа.