Муж и жена - одна сатана

А вот это было обидно. Как-то я не привыкла к тому, что меня, сильнейшего огненного мага королевства, так откровенно игнорировали. Меня что, посчитали пустышкой? Или эти маги понятия не имели, с кем связались? Нет, не могли не знать. Потому что я сейчас очень четко поняла, что это наши маги — маги нашего королевства. На их плащах был особый знак, который выдавался только выпускникам наших магических академия, а нашивки свидетельствовали о том, что эти маги работали в столице.

Высшая знать. Только они могли бы задействовать подобных людей. Но кем надо быть, чтобы согласиться выполнять такую работу? Каким ничтожеством, чтобы пойти против магов на королевской службе? Что же, тогда мне их тем более не жалко. Пусть будут сожраны моим пламенем.

— Да, мой дорогой огненный песик, убей его. — Я похлопала по холке горящую синим пламенем огненную собаку. — Скушай его, если хочешь. Сегодня все разрешено.

Недоумевающие взгляды магов сказали мне о многом. Например, о том, что эти господа — явно не слишком опытные или выдающиеся маги, иначе бы знали о том, что мое заклинание представляет из себя, и бежали бы со всех ног. Заклинание призыва полуразумного пламени выкачивало резерв, требовало таланта, фантазии и ума. Заклинание превращалось в животного, которое придумал хозяин, и обладала невероятной эффективностью.

— Займись девчонкой, а я разберусь с некромантом.

Я потрепала пса по холке. Дальше заклинание разберется с тем, что делать. А вот мне надо было помочь Одену. Я сделала шаг, но неловко споткнулась и упала прямо на пол. У-у-у, сколько кровищи с меня течет. Сразу стало резко холодно, а плечо и нога заболели так, что стало подташнивать. Вот же зараза, как же так глупо вышло, а? Я что, теряю сознание?

Глава 24

Пришла в себя я на коленях у Одена, который сосредоточенно что-то шептал над моей раной на плече. Тошнота еще не прошла, а тело, казалось, болело еще сильнее. Но я все рано попыталась приподняться, чтобы оценить обстановку. Да кто бы мне позволил? Руки Одена легко удержали меня на месте.

— Лежи, я твои раны обработал, но пока не двигайся, пусть лечащий артефакт закончит с заживлением. — Оден погладил меня по здоровому плечу. — А потом мы очень подробно поговорим о том, что стоит и не стоит делать хорошим женам.

— С чего ты взял, что я хорошая жена?

— У меня хорошее воображение, потому мою голову нередко посещают нереализуемые в жизни фантазии. А если без шуток, то так отчаянно защищать своего мужа может только хорошая жена. Я бы даже сказал — любящая.

Я хотела возразить, но задумалась. Любящая? Я? Да ни разу в жизни! Что, похоже на то, что я в Одена влюблена? Он просто мой... кто? Друг, муж? Что я вообще к нему испытываю? Сложно, это очень-очень сложно. Да, Оден мне нравился, но какая любовь, а?!

— А не слишком ли у тебя высокое самомнение? — ляпнула я.

— Нет, отнюдь. Скорее, я неисправимый оптимист. — Оден усмехнулся, но усмешка вышла горькой.

Где-то сбоку раздался стон. Я повернула голову и увидела магически связанных давешних магов, несколько стражников и парочку арбалетчиков под присмотром скелетов. Значит, Оден смог взять свои силы под контроль. Интересно, а куда подевалась кость?

— Оден, а что тут произошло?

Как я ни старалась, но картина произошедшего в голове не выстраивалась. Я без сознания была от силы половину часа, как Оден успел со всеми разобраться?

— Если кратко, то твоя псинка убила одного мага, мне помог Селест, а потом я добил всех остальных.

— Помог Селест? Он унес кость? — Я попыталась приподнять голову, но она закружилась. Да уж, никогда не умела хорошо переносить боль.

— Нет, Игнис, милая, он ее сожрал. И переварил, если судить по тому, что моя сила вернулась ко мне в полном объеме буквально через минуту, после того, как косточка исчезла в его пасти.. Игнис, вот скажи мне, магические создания и магические животные обычно же частично копируют характер хозяйки?

— Ну да, — ответила я. Странный вопрос, факт-то давно доказанный. Конечно, к скелетам Одена это не относится — они больше инструмент, чем сущности. Хотя тот же Франциск — это магическое создание, но, опять же, характер Одена никак не влияет на его поведение, лишь остаточная память тела отражается на поведении Франциска.

— Игнис, ты голодная? Тебя мало кормят? Да ладно твой конь! Но даже твоя магическая псина умудрилась съесть мага. Он просто взял его и съел вместе с одеждой. Даже косточки не осталось, словно так и нужно. Мне даже воскресить нечего. Да что воскресить какого-то преступника, я уже за себя начинаю беспокоиться, — сказал Оден и, поймав мой удивленный взгляд, продолжил: — Что мне в следующий раз ждать? Что ты меня сожрешь ночью?

Он издевался. Оден надо мной просто издевался. Мы тут чуть ли не померли, а он шутит! И если бы он остановился, так нет, продолжил:

— Я боюсь, что недостаточно тебя кормлю, и ты голодаешь! Я, знаешь ли, о тебе волнуюсь. Ай! Игнис! Ты чего кусаешься! Я шучу, шучу я!